[Оглавление] [Библиотека «Вехи»]

 

«Пастырь» Гермы[1]

 

_____

И. С. Свенцицкая

Вступление[2]

 

"Пастырь" Гермы (по другой транскрипции его имя передается как Ерма) — произведение ранней христианской литературы, написанное в форме Откровения; к этому же жанру относится каноническое Откровение Иоанна Богослова и апокрифический Апокалипсис апостола Петра. "Пастырь" получил свое название по описанию видений, в которых в облике пастыря (пастуха) действует ангел, наставляющий автора. Книга эта долгое время почиталась христианами как священная. Правда, во фрагменте списка священных книг, составленного около 200 г. в Риме (так называемый "Канон Муратори") сказано, что Герма написал "Пастыря" уже "в наши дни в Риме, когда епископом был его брат Пий. Поэтому его можно читать, но не в церкви — подобно писаниям апостолов и пророков". Тем не менее "Пастырь" был включен в свод канонических христианских произведений, относящихся к IV в., — так называемый Синайский кодекс, древнейшее дошедшее до нас собрание книг Нового завета. Но в окончательный текст канона он не вошел.

"Пастырь" отражает демократическую струю в христианстве II в. Герма, от лица которого написан "Пастырь", представляет собой обычного "неразумного" христианина; он задает массу вопросов, а представшие ему в видениях ангелы дают толкование явленного, поскольку сам он разобраться не может. В этом существенное отличие "Пастыря" от канонического Откровения: объяснение явлений не только должно раскрыть суть основных идей книги, но и показать путь к пониманию тех писаний христиан (в частности, других откровений), где такого разъяснения нет. "Пастырь" состоит из трех книг: Видения, Заповеди и Подобия. Возможно, подлинный создатель "Пастыря" носил другое имя и, по обыкновению многих христианских авторов I—II вв., заимствовал имя известного проповедника: некий Герма (Ерма) упомянут в Послании апостола Павла к Римлянам. Характерен образ автора, созданного в этом произведении: он выходец из низов (вольноотпущенник), пытавшийся выбиться в люди, разбогатеть на торговых операциях, но обедневший, — типичная фигура для средних слоев той эпохи, представители которых во II в. начали приходить в христианские общины. Мы не знаем, насколько достоверна биография автора, но в целом его образ соответствует идеологической направленности "Пастыря", которая отражает этические и теологические воззрения достаточно многочисленной группы христиан.

Одна из центральных тем апокрифа — идея строящейся единой Церкви. Церковь сотворена от века, но ее существование реализуется в активной деятельности верующих. Церковь объединяет и живущих праведников, и некогда живших пророков, и тех, кто, покаявшись, в будущем сможет войти в нее. Когда Церковь будет достроена, состоится Второе Пришествие (тем самым снимается волновавший первых христиан вопрос о сроках конца земного мира). Пока Церковь строится, у грешников есть надежда спастись покаянием, но с завершением строительства каяться будет уже поздно. Только тяжкие грешники — для Гермы это прежде всего вероотступники и предатели (то есть внутренние враги христианства) — отбрасываются навсегда еще при строительстве Церкви.

Герма вырабатывает систему этических требований к христианам, которые должны следовать основным добродетелям, олицетворяемым в его видениях девами, провожающими праведников внутрь Церкви. К таким добродетелям относятся вера, воздержание, сила духа, терпение, простодушие, бодрость, правдивость, единодушие, любовь и т.п. Характерен призыв к единодушию — то есть единству верующих, очень важному в условиях, когда среди христиан появилось много различных трактовок образа Иисуса, воскресения мертвых, когда начала складываться иерархия руководителей общин, против которой выступал ряд христианских групп II в., когда сильное влияние оказывали гностики, считавшие главным способом соединения с Богом интуитивное знание (гносис), а не веру. Для рядовых верующих важны были также простодушие и бодрость — качества, которые помогали выжить в неустойчивом, погрязшем в интригах обществе императорского Рима.

"Пастырь" отвечает и на вопрос: допустимо ли иметь богатство? Если в канонических Евангелиях на это дается резко отрицательный ответ (например, в словах Иисуса в Евангелии от Матфея: "...удобнее верблюду пройти сквозь игольные уши, нежели богатому войти в царство Божие" — 19:24), то Герма, осуждая стремление к роскоши и мирским наслаждениям, призывает к благотворительности. Необходимо отдавать часть своего состояния беднякам, тогда можно стать угодным Богу. Бедные, в свою очередь, помогают богатым спастись, так как возносят молитвы за своих благодетелей. Тем самым снималось противоречие между экстремальными требованиями первых христиан (и некоторых групп II в.), проповедовавших в ожидании скорого Страшного суда строгий аскетизм, и реальным положением в обществе, где трудились не только обездоленные рабы, но и свободные, получавшие плату за свою работу, ремесленники, торговцы, земледельцы, имевшие свою землю. Взаимоподдержка богатых и бедных, провозглашенная в видениях Гермы, помогала представителям всех социальных слоев становиться христианами, способствовала миссионерской деятельности христиан, стремившихся распространить свое учение среди как можно большего числа людей.

В связи с исполнением этических норм и заповедей в "Пастыре" поднят вопрос о роли дьявола, что было весьма актуально для рядовых христиан того времени. В Новом завете образ дьявола — Сатаны, Князя мира сего не играет существенной роли, поскольку "сему миру" скоро должен наступить конец, а следование заповедям Иисуса, вера в него должны обеспечить спасение; первые христиане, по существу, противопоставляли себя миру. Но по мере увеличения численности христиан, продолжавших жить по законам окружающего общества и, вероятно, достаточно часто нарушавших жесткие требования первых последователей Иисуса, все большую роль начинает играть вера в происки дьявола, переплетаясь с языческими представлениями о злых духах и демонах. Таким образом вина человека как бы переносилась вовне, на злого духа, а сам грешник оказывался виновным лишь в слабости, поддавшись искушению могучего Сатаны. В "Пастыре" автор утверждает: "... дьявол упорен и своею силою противодействует рабам Божиим", на что получает возражение: "Не может дьявол пересилить рабов Божиих, которые веруют в Господа от всего сердца". Тем самым подчеркивается, что человек ответственен за свои поступки; а тот, кто не соблюдает заповедей (как сказано несколько раньше), сам себя осуждает на гибель.

Эти рассуждения были своеобразным ответом на начинавшуюся складываться веру в особую роль Сатаны. Впрочем, и автор "Пастыря" не чужд этой веры: в рассуждениях, как отличить истинного пророка от ложного, отмечается, что в лжепророка дьявол вселяет свой дух, чтобы привлечь кого-либо из праведных. Представление о Сатане, однако, еще не сложилось во всех деталях. Согласно наставлениям выступающего в видениях пастыря, около человека два ангела — добрый и злой. Злой ангел (черт будущих верований) может войти в сердце человека и разбудить в нем дурные чувства и вожделения: гнев, досаду; пожелание роскошных яств; но верующий должен избегать его, не допускать его к себе (то есть не допускать подобных эмоций и желаний). Здесь злой ангел выступает отдельно от Сатаны, пока это всего лишь олицетворение дурных побуждений, от которых легче избавиться, если считать, что они навязаны со стороны. Наказание также осуществляет не дьявол, а "ангел наказания", который определяет степень наказания за прегрешения (даже если грешник покаялся), после чего кающийся получит прощение, ибо он должен претерпеть различные скорби со смирением (тем самым как бы проверяется истинность покаяния).

Особое место среди заповедей, приведенных в "Пастыре", занимает первая, в которой формулируются основы вероучения. В ней утверждается Единство Бога: "...един есть Бог, все сотворивший и совершивший, приведший все из ничего в бытие. Он все объемлет, будучи необъятен, и не может быть ни словом определен, ни умом постигнут". В этой заповеди нет еще догмата о Троице, как он выражен в Символе (исповедании) веры, принятом в 325 г на Никейском соборе, согласно которому Бог един по существу и троичен в лицах (ипостасях — Бог-Отец, Бог-Сын и Бог-Дух Святой). В период когда создавался "Пастырь", основные споры между христианами шли о сущности Иисуса и его отношении к Богу-Отцу (в меньшей степени эти споры касались Духа Святого).

В "Пастыре" образ Иисуса Христа складывался из представлений первых христиан из иудеев, которым была чужда идея рождения Богом Сына от земной женщины; и гностиков, воспринимавших Иисуса как мистическое Слово Божие, Логос; а некоторые, например докеты, вообще считали пребывание Христа на земле кажущимся.

Интересна особая трактовка в этом памятнике притчи о виноградарях, которая существенно отличается от изложенной в канонических Евангелиях. Согласно этим Евангелиям (Мк.12:1-9; Мф.21:33-41; Лк.20:9-16), Иисус рассказывает притчу о том, как некий человек насадил виноградник и отдал его виноградарям для обработки. Когда же хозяин послал к ним слуг, то те "иного убили, а иного побили камнями (Мф.21:35); когда господин послал своего сына, виноградари убили и его (господин символизирует Бога).

В притче Гермы смысл совсем иной: раб, которому господин дал виноградник, улучшил его, а яства, предложенные ему господином, роздал товарищам. Тогда господин, с согласия сына, сделал раба наследником. Здесь господин — Бог, виноградник — народ, сын — Святой Дух, а раб — это Сын Божий, то есть Иисус. Хотя здесь присутствуют все лица Троицы, но их восприятие далеко от ортодоксального. Иисус не выступает как ипостась Бога-Отца. Он Его Сын и одновременно (как и в "Учении двенадцати апостолов") — раб, которого Бог сделал своим наследником за труды по спасению людей. Герма объясняет, что, несмотря на рабский образ, Сын Божий велик и могуч.

Подобные представления существовали и раньше, их можно проследить в Послании апостола Павла к Филиппийцам (2:7), где сказано, что Иисус "уничижил Себя Самого, приняв образ раба" (в канонических Евангелиях аналогичного высказывания нет). Сын Божий, согласно верованиям христиан, древнее всякой твари (творения — то есть он не сотворен), но проблему Богочеловека автор "Пастыря" старается решить логически: Бог поместил Святого Духа, "прежде сущего", в тело, им самим избранное. Тело Иисуса воскресло, ибо он много потрудился и много пострадал. Таким образом, как и в ряде неортодоксальных христианских групп II в. (о чем упоминает Лионский епископ Ириней в книге "Против ересей"), разделяется телесная оболочка Иисуса и Дух, вошедший в него, — извечно существующий Христос и человек, с которым Он соединился. Вероятно, подобная концепция была и в апокрифическом Евангелии от Петра созданном примерно в первой половине II в.

Своим объяснением Герма пытается создать представление об Иисусе, которое было бы понятно разным группам верующих, прежде всего, из средних слоев бывших язычников: утвердить традицию воскресения Его во плоти и в то же время сохранить веру в Него как существующего от века Сына Божия. Отчасти такая позиция Гермы может быть связана с тем, что для него очень важным было единство Церкви — без этого она не может быть достроена. Герма призывает к прекращению вероучительных споров. Предлагая свое понимание сущности Иисуса, он, вероятно, стремился сгладить противоречия между разными христианскими группами.

Но в описании строящейся Церкви и тех "камней", из которых она складывается, автор "Пастыря" не выделяет особой роли клира — епископов и пресвитеров, которые считали себя руководителями общин не только в организационных, но и в вероучительных вопросах. Особое осуждение он высказывает в адрес тех служителей, которые обогащаются за счет вдов и сирот и наживаются за счет своего служения.

Автор "Пастыря" продолжал традиции 1 в., в частности, традиции пророчеств и описания видений, которые (с его позиций) исходили непосредственно от Бога. При этом, благодаря объяснению пророчеств и видений, это произведение было близко многим верующим, которым были недоступны сложные рассуждения и полемические сочинения христианских богословов и отцов Церкви. Вероятно, именно поэтому "Пастырь" оказался включенным в Синайский кодекс. Однако целый ряд расхождений с ортодоксальным учением не позволил включить его в число священных книг, как, возможно, и относительно поздняя дата его создания.

Я остановилась только на некоторых вопросах, которые могут возникнуть при чтении "Пастыря"; содержание его глубоко и многопланово, однако нарочитая "неразумность" Гермы и подробные толкования всего изложенного позволяют понять идеи автора "Пастыря" каждому внимательному читателю.

 

[Оглавление] [Библиотека «Вехи»]

© 2002, Библиотека «Вехи»