— прозвище одного из галицких князей, Ивана Ростиславича, внука Володаря, данное ему по молдавскому городу Берладу, который в XII в. служил притоном всех беглецов, князей и простых людей; сюда-то прибыл и Иван Ростиславич, после поражения 1144 г. и здесь нашел убежище и дружину. До 1144 г. Иван Ростиславич мирно княжил в своем уделе — Звенигороде. В этом году галицкий князь Владимирко уехал однажды на охоту, на довольно продолжительное время. Недовольные им из галичан решили воспользоваться его отсутствием и лишить удела. Обратились с просьбой к Ивану Ростиславичу занять Галич и княжить в нем. Честолюбивый Иван не замедлил явиться и завладел Галичем. Узнав об этом, Владимирко вскоре появился под стенами Галича с многочисленным войском. Началась осада города. Осажденные крепко выдерживали натиск дружины Владимирка и своими вылазками наносили ему большой вред. В вылазках принимал участие и Иван Ростиславич и в одну из них был отрезан войсками Владимирка от города и принужден был пробиваться через них и навсегда покинуть Галич и свой удел. Сначала он устремился к Дунаю (Берлад), а "оттуда полем прибежал к Всеволоду Киеву", т. е. степями, через реки Прут, Днестр, Буг и др. в Киев, к великому князю Всеволоду Ольговичу, непримиримому врагу галицкого князя (1145 г.). Всеволод принял его, но, вероятно, не надолго, так как в след. году мы видим его уже в рядах войск брата Всеволода Святослава Ольговича (1146). С этих пор и начинается скитальческая жизнь Ивана Ростиславича, служившего с своей дружиной то у одного князя, то у другого и боровшегося с врагами то для получения себе удела, то в интересах князя, которому служил. Более 15 лет провел он в бесплодных поисках своего удела, служа постоянно какому-либо великому князю и представляя собой первый пример в нашей истории служилого князя. После нападения на Святослава Изяслава Мстиславовича Иван Берладник переходит на службу к Ростиславу, князю смоленскому. В 1149 г. он на службе у суздальского князя Георгия (Юрий) и бьется на отдаленном севере с данниками Великого Новгорода. В 1156 г. Берладник подвергся было величайшей опасности. Юрий Владимирович, уступая просьбам своего зятя Ярослава, сына Владимирка, соглашается его выдать последнему и отправляет скованного в Киев, где его ожидали посланные от Ярослава. Но за Ивана Ростиславича вступился митрополит и высшее духовенство. Отговоренный ими от исполнения своего намерения, Юрий отправляет Б. обратно в Суздаль. Дорогой на него нападают люди Изяслава Давидовича, князя черниговского, отбивают от юрьевских слуг и перевозят в Чернигов (1157). В лице Б. Изяслав, вероятно, хотел иметь оплот против честолюбивых стремлений Ярослава Галицкого и более всех других князей покровительствовал Ивану Ростиславичу. Он не выдал его и тогда, когда явились к нему за Б. послы многих русских и польских князей и даже послы венгерского короля. А так как держать его долее у себя он не считал безопасным, то помог бежать в степь к половцам (1158). С дружиной из половцев Б. сначала занимался грабежом галицких судов на Дунае, а затем пошел походом на самого Ярослава. Но на пути, во время осады города Ушицы, большая часть половцев покинула Б., и он с остальными прибыл в Киев, к Изяславу Давидовичу, занимавшему тогда великокняжеский стол (1159). Изяслав принял его и даже обратился к Ярославу с требованием удела для Б., но, вызванный галицким князем на борьбу, потерял в ней и свой собственный удел и во время бегства был убит (1161). Лишившись единственного покровителя, Б. уехал в Грецию и нашел свою смерть в Фессалониках, в 1162 г., отравленный, по преданию, ядом.

Такова же была судьба и сына его Ростислава Ивановича, которому едва ли не более всех других князей покровительствовал смоленский князь Давид. Во время его пребывания у Давида, в 1189 г., пришли к нему послы из Галича, где властвовал тогда венгерский королевич, с предложением принять свое родовое княжество. Ростислав охотно принял предложение и явился под Галич. Здесь он увидел, что далеко не все галичане хотят его своим князем и что для завладения Галичем нужна упорная борьба. Верные дружинники стали уговаривать его вернуться назад, но Ростислав заявил, что он решился "голову свою положити в отчине своей" и вступил в бой далеко с неравными силами, бой, окончившийся полным истреблением дружины и смертью его самого (1189 г.).