и устройство судебной части в Бессарабии. — При присоединении Бессарабии к России в 1812 г. край находился в самом жалком состоянии. Материальное и духовное благосостояние населения было самое плачевное, а юстиция страны поражала своей беспорядочностью и царившим в ней произволом. Все тяжбы решались по личному произволу князя; должности продавались, судьи подкупались; в правах на собственность господствовали вечные беспорядки: не было нигде ни архива, ни канцелярии, куда вносились бы судебные решения. Решения князя отменялись его преемниками, и тяжбы постоянно возобновлялись. Безотрадное положение края обратило на себя особое внимание императора Александра I. Сохранив за вновь присоединенной областью прежние права и законы, он одной из главнейших задач своего законодательства поставил рациональное устройство судебной части, приноровленное к местным особенностям края. Положение об устройстве судебных мест и порядке производства в них дел вошли в "Устав образования Б. области", изданный 29 апр. 1818 г. Для рассмотрения дел образованы были три инстанции: цынутные (уездные) суды, областные уголовный и гражданский суды и Верховный совет. Цынутные суды, которых было 6 по числу цынутов (уездов), вступали в разбирательство дел по требованиям и сообщениям других присутственных мест, по представлениям цынутного прокуратора и, наконец, по искам и жалобам частных лиц. Для рассмотрения и решения тяжб полагалось три срока в году: с 20 января по 20 марта, с 15 мая по 1 июля и с 1 ноября по 20 декабря. Предъявление исков ограничивалось первыми четырьмя днями каждого срока. Судебное производство происходило на молдавском языке. Дело рассматривалось в присутствии тяжущихся сторон, а при третьей неявке ответчика решалось на основании присяги истца. Свои решения по делам не свыше 1000 левов и другим не подлежавшим апелляции делам цынутный суд сам обязан был приводить в исполнение через посредство исправника или полиции или же через посредство одного или двух своих членов. На решения цынутного суда апелляция вносилась непосредственно в областной гражданский суд, а третьей инстанцией служил Верховный совет, решения которого признавались окончательными, но недовольным предоставлялось жаловаться в Государственный Совет через посредство министра юстиции. Этот порядок был изменен в 1822 г., когда по высочайше конфирмованному докладу статс-секретаря графа Каподистрии учрежден был в Петербурге временной комитет для рассмотрения жалоб, приносимых на решения Верховного б. совета. Существенное изменение было внесено именным указом 3 авг. 1825 г. В силу этого указа судебная власть была отнята от Б. Верховного совета, а оставлены только распорядительная и административная; апелляции же на решения областного гражданского суда велено было подавать во 2-й департамент Правительствующего сената, куда суду предписывалось отсылать подлинные дела с переводом их на русск. язык, присовокупив к сему в переводе же выписку тех местных законов и обычаев, которыми суд в решении своем руководствовался, равно как и тех, на которые ссылался тяжущийся в своей жалобе. Устав 1818 г. был введен лишь в виде опыта а 29 февр. 1828 г. был заменен "Высочайше утвержденным" Учреждением для управления Б. областью, которое впоследствии вошло в кн. IV т. II ч. 2 Свода Законов 1857 г. Учреждение 1828 г. приблизило управление Б. областью к общему порядку губернского управления, а с изданием Свода Законов судоустройство и судопроизводство в области определялись 2 частью Х тома с частными изъятиями, указанными в ст. 1605—1609 (изд. 1857 г.). Впоследствии, с развитием в империи новых положений по судебной части, общие меры распространялись и на Б. область. В 1863 г. в Бессарабии назначены были судебные следователи, а в силу закона 8 апр. 1869 г. на Б. область распространено было благотворное действие судебных уставов императора Александра II, причем в Кишиневе открыт был в 1870 г. окружный суд, а Б. область причислена к округу Одесской судебной палаты. Несравненно раньше учрежден был для области коммерческий суд. Первоначально коммерческий суд открыт был в 1819 г. в портовом городе Рени для всей области без всяких изъятий, но впоследствии по положению комитета министров 2 сент. 1824 г. суд переведен был в 1825 г. в портовый же город Измаил с ограничением ведомства его городами Измаилом, Рени, Килией и Аккерманом, но в 1837 г. компетенция его вновь распространена на всю область. По Парижскому трактату 1856 г. Измаил с частью Южной Бессарабии присоединен был к Молдавии, и существовавший в этом городе суд переведен был в Кишинев с переименованием его в Бессарабский, собственно для окончания не решенных в Измаиле дел, но в 1859 г. суд был оставлен, сначала в виде опыта на 4 года, а затем срок действия его был неопределенно продолжен. Бессарабский коммерческий суд существует до сих пор, и ведомство его простирается на всю губернию. Именным указом 21 сент. 1878 г. действиe существующих в губернии учреждений было распространено и на часть Бессарабии, присоединенную к России по Берлинскому трактату с той особенностью, что во вновь образованном Измаильском уезде мировые судьи назначались от правительства. Затем 24 янв. 1879 г. высочайше утверждены были для этой части Бессарабии особые правила, подлежащие соблюдению при рассмотрении гражданских и уголовных дел, возникших при румынском правительстве. Наконец, на Б. губернию распространено действие положения о земских участковых начальниках 12 июля 1889 г. Такова история и современное положение судебной части в Бессарабии, но по присоединении Б. области к России император Александр I, "навсегда" оставив в действии прежние права и законы, тем самым поставил правительству и другую задачу, задачу, наиболее трудную: явилась необходимость выяснить самые источники местного права.

Когда при Траяне римское господство утвердилось в древней Дакии, в состав которой входила нынешняя Бессарабия, то туда проникло и римское право, а впоследствии под влиянием Византии — право византийское. Но начиная с VII по XIII столетие Молдаво-Валахия последовательно делалась добычей готов, гуннов, гепидов, аваров, славян и, наконец, венгров. Не пощадили ее и орды Батыя, которые более чем на сто лет превратили богатую страну в дикую пустыню. Такое состояние страны не благоприятствовало развитию и разработке права. Неудивительно, что когда Драгош основал свою державу, судьи едва знали что считать законом и как его применять. Воевода Молдавии Александр I, княживший с 1401 по 1432 г., до некоторой степени упорядочил в стране юстицию и признал действующим правом Базилики (см. это сл.). Но едва ли они когда-либо применялись в своем первоначальном виде; вероятнее, что судьи руководствовались шестикнижием Гарменопула, которое всегда считалось на Востоке высшим выражением византийского права, а по своей сравнительной краткости было удобнее для применения. Наряду с византийским правом действовали и обычаи, преимущественно в области права наследственного. С течением времени обычаи возрастали в числе, становились неизвестными и спорными. Одновременное применение права писанного и права неписанного порождало недоразумения, что и побудило князя Василия Лупула Албанца (1634—1654 года) собрать в один кодекс из греческих и латинских источников писаные законы и присоединить к ним обычаи страны. Но кодекс Василия Лупула имел своим содержанием право уголовное и уголовный процесс, а также сельскую полицию и давал очень мало положений по праву гражданскому. Между тем в начале XVIII стол., с развитием торговли и промышленности страны, с особенной силой выступила необходимость привести в известность действующее гражданское право. Господари того времени, большей частью из греков-фанариотов, мало заботились о нуждах страны. Не уверенные в своей власти, зная, что дети их не будут им наследовать, они являлись не правителями, а как бы временными откупщиками Порты и стремились лишь к личному обогащению. Конечно, не от таких правителей можно было ожидать цельного законодательства; они удовольствовались тем, что ввели в качестве субсидиарного (воспомогательного) права Базилики и Новеллы Юстиниана и Льва Мудрого, но судьи опять-таки руководствовались не этими обширными кодексами, а более краткими парафразами Феофила (см. это сл.), Synopsis Basilicorum (сокращением Базилик) и Шестикнижием Гарменопула. Кроме того, господари при содействии духовенства и бояр издавали и указы по образцу хрисовулов визант. императоров; содержание этих указов заимствовано большей частью из тех же Базилик и Новелл. Существование в стране этого законодательства на греч. языке, недоступном большинству населения, делается понятным, если принять во внимание, что в то время греч. язык сделался языком придворным, аристократическое юношество получало греч. воспитание, а главным судом служил диван, в котором сам господарь творил суд и расправу. Этим же объясняется и отсутствие официального перевода византийских памятников на молдавский яз. Впрочем, самое производство дел происходило в Молдавии на народном яз., чем страна обязана была указу 1727 г., изданному одним из фанариотских господарей, Чикой, а в Валахии народный язык вошел в употребление еще раньше благодаря Codex Bessaraba, изданному на народном языке в 1652 году, при князе Матеее Бессарабе (содержанием своим этот кодекс имел право гражданское и каноническое). Впрочем, и Шестикнижие Гарменопула было переведено на молд. язык в 1 8 04 г. Фомой Каррасом по поручению господаря Александра Константиновича Мурузи, но официального признания этот перевод не получил. Из всего сказанного вытекает, что в начале текущего столетия в Бессарабии действовало византийское право в полном его объеме и что право это было усвоено (реципировано) судебной практикой на основании господарских указов. Так, по-видимому, поняла дело и особая комиссия, учрежденная в Кишиневе в 1818 и существовавшая по 1830 г., т. е. до открытия при II отделении Собственной Е. И. В. канцелярии особых комитетов для составления сводов местных законов. При исполнении возложенного на нее поручения — составить свод местных гражданских законов Бессарабии — комиссия эта, по словам Линовского, пользовалась "статьями, извлеченными из правил Юстиниана, Вассиликонов (т. е. Базилик) и Гарменопула". Но бессараб. Верховный совет, управлявший областью с 1818 по 1828 г., путем опроса местных жителей пришел к тому заключению, что местными законами Бессарабии должно признать "Руководство Гарменопула", "Соборную Грамоту князя Маврокордато" и "Краткое Собрание Законов" Донича. Чтобы правильно оценить это показание местных людей, необходимо принять во внимание значение слова Гарменопул на Востоке и характер труда Донича. В течение веков в Гарменопуле видели на Востоке высшее проявление византийской мудрости в области права и с течением времени слова: Гарменопул, Corpus juris Romani и Базилики стала синонимами: Г. Э. Геймбах (см. это сл.) свидетельствует, что новогреки на вопрос: какое право действует в их стране, исключительно отвечали: Гарменопул. Известно также, что даже "Jus Graeco-Romanum" Леуэнклавия (2 т.,Франкф., 1596), издание, в которое вошли самые разнородные памятники византийского права, называлось у них Гарменопулом. При таком значении слова Гарменопул едва ли можно сомневаться, что и молдаване, у которых вся образованность была греческая, называя Гарменопула, разумела все вообще византийское право. Наряду с Гарменопулом местные жители ставили грамоту кн. Маврокордато, которая имела целью урегулирование весьма существенных для страны поземельных отношений. К этому они присоединили книгу Донича, изданную в Яссах в 1814 г. (след., уже после присоединения Бессарабии к России), которая была не что иное, как учебное руководство, но это руководство имело за собой ту заслугу, что оно было первое в стране и впервые выработало юридическую терминологию на молд. яз. Таким образом в своем ответе местные жители дали полную картину как действующего права страны, так и зарождавшейся тогда национальной науки права. Но Верховный совет понял ответ этот буквально и в таком именно смысле донес Правительствующему сенату, в который с 1825 г. начали поступать бессарабские тяжебные дела. Ввиду того, что названные Верховным советом памятники написаны на языках, непонятных для судей, Сенат принял меры к издании официального перевода этих памятников на русском языке, и таким образом появились следующие три книги на русском языке, в которых предполагается изложенным все ныне действующее гражданское право Бессарабии.

I. Шестикнижие Гарменопула, относящееся к XIV ст. (историко-литературные данные о нем см. под сл. Гарменопул), носит в сенатском издании следующее заглавие: "Перевод Ручной книги законов, или так называемого Шестикнижия, собранного отовсюду и сокращенного достопочтенным Номофилактом и судьей в Фессалонике Константином Гарменопулом, при чем прилагается и Ручная книга о браках, сочиненная Алексием Спаном, с издания, печатанного в Венеции в 1766 г. Печатано при сенатской типографии в 1831 г." (2 т. in folio; другое официальное издание СПб., 1854, в 2-х частях, здесь ко 2-й части приложена и грамота Маврокордато; имеется и частное издание, напечатанное в типографии и иждивением Акима Попова, 2 ч., Кишинев, 1850, но оно преисполнено ошибок). Перевод Гарменопула, так же как и книги Донича, был поручен сенатом в 1826 г. Азиатскому департаменту министерства иностранных дел. Представляя сделанный им перевод Гарменопула, департамент сообщил сенату, что доставленный ему экземпляр Гарменопула был не древнегреч. подлинник, а предпринятый уже в XVIII ст. новогреч. перевод с древнегреч. текста, и что по неведению переводчика вкрались в тот перевод многие отступления. Вследствие этого из Имп. публичной библиотеки был истребован хранящийся там экземпляр Гарменопула на древнегреч. языке, и этот подлинник был сравнен с новогреч. переводом. В результате появились в сенатском издании варианты: те места новогреч. перевода, которые отступают от древнегреч. подлинника, напечатаны в тексте косыми буквами, а соответствующие места подлинника напечатаны в выносках. Указом от 1 сент. 1831 г. Сенат разъяснил, что при разночтениях суд должен руководствоваться лишь отметками, напечатанными в выносках, и в том же году разослал русские переводы Гарменопула и Донича по всем присутственным местам. Руководство Гарменопула состоит из 6 книг, каждая книга делится на титулы (главы), а титулы — на параграфы, из коих многие имеют отдельные заглавия. В Шестикнижии Гарменопула содержатся не только положения гражданского права, но и права уголовного, государственного, финансового и др., равно как и процесса. В Бессарабской области, а затем губернии применялись и применяются только те статьи Шестикнижия, в которых изложены положения материального гражданского права, на сколько они не были отменены специально на этот предмет изданными узаконениями. Перечислим ныне действующие титулы. В книге 1-й, состоящей из 18 титулов, прежде всего сохранили силу закона те статьи 1-го титула, в которых излагается учение о неведении законов; титул III, "Об исках и времени", хотя и содержит в себе положения материального гражданского права, но в настоящее время силы не имеет, так как указом 28 мая 1823 г. (ср. примеч. 2 к пункту 1 приложения к ст. 694, т. X, ч. I по изд. 1887 г.) на Бессарабию распространена общая десятилетняя давность. Титул VI "О свидетелях, о тех, кому запрещено свидетельствовать" и т. д. может найти себе применение лишь настолько, насколько он содержит в себе дополнения к соответствующим статьям устава граждан. судопроизводства и насколько дополнения эти" относясь к материальному праву, не противоречат общим государственным законам империи. Далее, силу закона сохранили почти целиком титулы: VII — О присяге малолетних, VIII — О документах, IX — О договорах, Х — О сделке, XI — О принуждении и насилии, XII — О несовершеннолетних, малолетних и об обратной отдаче, XV — О невразумительном обязательстве и XVII — О прекращении отеческой власти. В книге II, состоящей из 11 титулов, изложено вещное право, хотя и не исключительно, так как в ней встречаются целые титулы, относящиеся к др. областям права. Книга эта сохранила силу закона за исключением титулов: V — О повинностях, податях и проч.,VII — О возвращении пленникам вольности, IX — Об ищущих убежища в церквах, а также части VIII титула — Об усыновлении и об евнухах и женщинах. Но титул XI — "О мореплавателях" неправильно признается исследователями утратившим силу закона: в нем содержатся и постановления по гражданскому (торговому) праву, и между прочим ссылка на "Родосские законы", которые подробно не излагаются, а предполагаются общеизвестными. Обстоятельство это обязывает наши суды обращаться к друг. источникам греко-римского права. Книга III разделяется на 11 титулов и заключает в себе нормы обязательственного права. В этой книге, которой заканчивается 1-я часть Шестикнижия в русск. переводе, все титулы сохранили значение действующего права. Книга IV состоит из 12 титулов и содержит в себе законы о браке, об обязательствах предшествующих ему, о последствиях относительно личностей, вступающих в брак, и об обязательствах по имуществу. Книга эта, по содержанию своему относящаяся частью к праву гражданскому, частью к праву каноническому, всецело сохранила силу закона ввиду того, что указом от 21 авг. 1813 г. об устройстве Кишиневской и Хотинской епархии митрополиту предоставлено "принаравливаться к тамошним обычаям, поколику сие не будет противно коренным российским гражд. и церковным узаконениям, как по уважению недавнего присоединения тамошнего народа к Российской империи, так и потому, что по гражданской части предоставлены оному прежние молдавские права". Книга V снабжена особым заглавием "О завещаниях и опекунах". Ввиду того, что содержание этой книги сталкивается с действующими в губернии нотариальным положением и высочайше утвержденными 5 апр. 1869 г. правилами о духовных завещаниях, является необходимость в особых и сложных изысканиях по вопросу о том, какие статьи этой книги: сохранили значение действующего права и какие статьи утратили это значение — другими словами, какие статьи этой книги относятся к области материального права и какие к области процесса (охранительного). Здесь заметим лишь, что положения о субституте, о кодициллах несомненно относятся к области материального права. В VI книге один только первый титул — "О вреде или убытке" сохранил силу закона, остальные 13 титулов содержат в себе законы уголовные. За VI-й книгой в русском переводе Гарменопула следуют "Земледельческие законы, выбранные из книг блаженной памяти императора Юстиниана". Законы эти, которые входили в состав и сборник, известного на Древней Руси под заглавием "Древние законы из Юстиниановых книг" (см. Башилов Сем., "Византийское право и Гарменопул"), изложены в 10 титулах; по отзывам местных юристов, судебная практика их совершено игнорирует, так как законы эти "никакой применимости в отношении вопросов гражданок, права не имеют". Но это несправедливо: такие положения, как, напр., об аренде исполу, о мельвницах, несомненно относятся к области материального гражд. права, и за ними должно быть признано значение действующего права. За земледельческими законами следуют еще 3 титула; из них титул I — "Разные законы о чинах" относится к области государственного права, но титул II — "О разных канонах или правилах" и титул III — "О значении слов" имеют большое практическое значение (об этих двух титулах см. Гарменопул). К новогреч. переводу была еще приложена "Ручная книга о браках, сочиненная Алексием Спаном", но она в сенатское издание русского перевода не вошла.

II. Второй источник местных Б. законов, переведенный с молдавского на русский яз. в 1828 г. и разосланный сенатом по всем присутственным местам в 1831 г. (хотя в вышеприведенном указе сената, при котором он был разослан вместе с переводом Гарменопула, о нем не упоминается), носит следующее заглавие: "Краткое собрание законов, извлеченных из царских книг, для руководства обучающихся оным, с указанием на книгу, титул, главу и параграфы царских законов, в первый раз напечатанное с дозволения его светлости, господаря и владетеля Молдавии Скарлата Александровича Калимахи воеводы и благословения высокопреосвященнейшего митрополита Молдавии, господина Вениамина, трудами и усердием молдавского боярина Андронакия Донича, изданное в Яссах, 1814 г." (СПб., 1831; частное издание Акима Попова, Кишин., 1850). Судьба этого первого молд. учебника весьма замечательна: изданный в Молдавии в 1814 г., следовательно, уже после присоединения Бессарабии к России, он благодаря одному только факту официального перевода и рассылки его по присутственным местам (без указа) приобретает в России силу закона (чего никогда не имел в Молдавии) и благодаря своей краткости делается предпочтительным руководством в наших судах. Книга эта состоит из 42 титулов и 115 параграфов и трактует о вопросах гражданского и уголовного права и процесса: и эта книга имеет силу закона лишь в тех своих частях, которые относятся к области материального гражданского права. Книга Донича, которая, согласно своему учебному назначению, должна была представить все действующее в Молдавии право, может служить лучшим доказательством того положения, что в Молдавии было реципировано все вообще византийское право. Из ссылок, которыми снабжена всякая статья в книге Донича, видно, что он пользовался как источниками Базиликами (преимущественно), Прохироном, новеллами визант. императоров, сочинениями Гарменопула и Михаила Атталиата (юрист XI стол.). Но сверх греческих источников Донич ссылается в на молдавские обычаи и на судебную практику.

III.Третьим источником ныне действующих местных законов Бессарабии является: "Княжеская утвердительная грамота... 28 дек. 1785 г.", изданная на молд. языке при господаре Александре Иоанновиче Маврокордато, переведенная на русский яз. ректором Кишиневской семинарии Иринеем и напечатанная на обоих языках в Кишиневе в 1827 г. Впоследствии русский перевод грамоты был приложен к сенатскому изданию Гарменопула 1854 г. Грамота эта состоит из 2-х частей. 1-я, сохранившая значение действующего права, имеет своим предметом поземельные отношения резешей (см. это сл.), а вторая относится к государственному праву и трактует о цыганах.

В истории источников Б законов внимание исследователя обращает на себя тот любопытный факт, что долгое время не было законодательного акта, который присвоил бы силу закона названным трем книгам, а между тем книги эти применялись судами. Недостаток этот косвенно восполнен был высочайше утвержденным 15 дек. 1847 г. мнением Государственного Совета, коим предоставлено было сенату "подтвердить кому следует, чтобы в случае недостаточности местных бессарабских законов, заключающихся в Шестикнижии Гарменопула, книге Донича и Соборной грамоте 28 дек. 1785 г., которые остаются в своем действии, были, согласно ст. 8585 Свода Зав. гражд., т.

X, принимаемы в основание законы Российские, при неясности же, противоречии или неудобстве в исполнении закона поступаемо бы по общим на такие случаи постановленным правилам", т. е. испрашивалось высочайшее разрешение недоумений.

Уже по уставу 1818 г. действие местных гражданских законов было ограничено в том смысле, что по тем делам, в которых ищет или отвечает казна, должны быть применяемы общие законы империи. Затем в разное время издавались узаконения, которыми отменялись отдельные законы края и на Бессарабию распространялись общие законы империи. Так, в 1823 г. на Бессарабию распространены общеpyccкиe законы о давности, в 1829 г. — О порядке составления всякого рода актов, в 1836 г. — О продаже имений малолетних (ср. примеч. 2 к 277 ст., т. X, ч. 1), в 1842 г. — О сроках выкупа и вводе во владение, в 1847 г. — О порядке обеспечения приданого жены на имении мужа.

Основными вопросами по отношению к местным законам Бессарабии являются следующие: 1) На кого из жителей Б. губернии должно распространяться действие местных законов. В силу 1606 ст., т. X, ч. 2 Свода Зак. по изд. 1857 г. законы эти не применяются в делах по Аккерманскому уезду, "так как в нем нет молдаван". Слова эти некоторое время приводили к тому заключению, что и в остальных уездах действию местных законов подлежат одни только молдаване. Но словам этим неправильно придавали такое значение, так как в них выражается только мотив законодателя. В настоящее время судебная практика принимает, что местные законы распространяются на всех уроженцев края и на всех лиц, изъявивших желание водвориться в нем на постоянное жительство. 2) Еше больше недоразумений возбуждал в практике вопрос об отношении местных законов к общим гражданским законам империи. Ст. 1606, т. X, ч. 2 Св. Зак. изд. 1857 г., которая воспроизводит § 63 "Учреждения для управления Б. областью" 1828 г., гласит: "в тяжебных делах принимаются в основание законы края, а в тех случаях, где оные окажутся недостаточными, принимаются и законы русские". Статья эта сохранила свою силу и по введении в Бессарабии Судебных Уставов в силу того общего начала, что те статьи т. X, ч. 2, в коих содержатся положения материального права (а к числу их несомненно относится и ст. 1606), остаются в действии и должны быть применяемы и новыми судами. Под недостаточностью закона на нашем законодательном языке разумеется полное отсутствие закона, под который мог бы быть подведен данный случай. Неясность же, противоречие и неудобство в исполнении закона в настоящее время не могут уже вызвать вмешательства законодательной власти, так как в таких случаях суд в силу 9 ст. Устава гражд. судопроизв. обязан "основывать решения на общем смысле законов". Дело, следовательно, представляется в таком виде. В Бессарабии по всем вопросам материального гражданского права, за частными изъятиями, прямо выраженными в отдельных узаконениях, действуют местные законы. В случае неясности или противоречия в сих законах суд обязан основывать решения на общем смысле этих местных законов. А так как книги Гарменопула и Донича являются не законодательными кодексами, а сводами и извлечениями из более обширных законоположений, то при толковании сих книг суд может и должен обращаться к их источникам, т. е. к Базиликам, а от них к Corpus juris civilis подобно тому, как при толковании Свода Законов Правительствующий Сенат обращается к Полному Собранию Законов. То обстоятельство, что в русском переводе Гарменопула нет тех ссылок на источники, которыми снабжен древнегреческий подлинник, не может иметь значения. И лишь в тех случаях, для коих ни книги Гарменопула и Донича, ни источниники их не дают материала, должны быть применяемы общие гражданские законы империи. Но в нашей судебной практике встречаются и иные воззрения. Оказывается, что в Бессарабии применяется, главным образом, 1 ч. Х тома Св. Зак., так как из 1931 апелляционного дела и 1074 частных, поступивших из Кишиневского окружного суда в Одесскую судебную палату за время с 1870 по 1885 г. лишь в 69 возбуждались вопросы местного права! И число таких дел с каждым годом уменьшается. В этом местные юристы видят доказательство устарелости Б. законов, их непригодности и неприменимости к современной жизни. В своих нападках на местные законы они не находят достаточно сильных слов. В этих нападках много справедливого, хотя не всегда они направлены в надлежащую сторону и больше всего грешат отсутствием исторического анализа тех книг, которые призваны применять их авторы. Действительно, Шестикнижие Гарменопула — кодекс весьма неудовлетворительный. Неудачная попытка соединить законодательный кодекс с учебным руководством, книга Гарменопула страдает отсутствием системы и неясностью изложения, в ней много сбивчивых и бессодержательных определений, она не чужда многословия и противоречий. Но неудовлетворительное состояние источников права не приводит еще к упразднению самого права. Напротив, оно ставит науке и судебной практике новые задачи: является необходимость в выделении действующих норм из их общей массы, в сведении этих норм к их источникам, в устранении этим путем неясности и противоречий. Все это дело научного анализа, научной разработки права, которая не может быть предметом правительственных поручений, не может быть возложена на официальные комиссии. Между тем местные юристы, указывая на неудовлетворительное состояние Б. законов, требуют учреждения особой комиссии, которая устранила бы замеченные недостатки. Уже в 1844 г. старые суды ходатайствовали об этом перед Сенатом, но Сенат признал ходатайство не заслуживающим уважения, что и выразилось в вышеприведенном мнении Государственного Совета 15 декабря 1847 г. В 1866 г. областное дворянство повторило это же ходатайство, а в 1869 г., при введении в Бессарабии Судебных Уставов, с той же целью составилась даже комиссия из местных юристов, но комиссия не получила официального признания, и действия ее велено было прекратить. Литература о Б. законах до крайности скудна. Едва ли можно сказать, чтобы такая литература даже существовала. Первым и до сих пор важнейшим исследованием является речь В. Линовского "О местных бессарабских законах" (Одесса, 1842), но в ней содержатся лишь сведения по внешней истории Б. законов. Данными, заимствованными у Линовского, довольствовались позднейшие писатели: Даневский, Михайлов и Пахман. В новейшее время в соч. М. Шимановского "О местных законах Бессарабии" (2 вып. Одесса, 1887—88) впервые сделана попытка изложить содержение этих законов. Книжка А. Егунова "Сборник местных в Бессарабии узаконений по предметам гражданского права" (Кишинев, 1869) явилась результатом деятельности непризнанной комиссии 1869 г.; в ней извлечения из местных законов расположены по системе 1 ч. Х тома. Ко 2-му изданию этой книжки, под заглавием "Местные гражданские законы Бессарабии" (СПб., 1882), приложены речь Линовского, перепечатанная почти целиком, и статья составителя "1606 ст. т. Х ч. 2 и Б. местные законы" (из "Журнала гражд. и торгов. права", 1871 г., кн. 3). Решения старых судебных мест напечатали А. Джунковский, Ф. Крупенский и Р. Кохманский в "Записках Б. областного статистического комитета" (т. II и III, Кишинев, 1867—68), а новых — М. Шимановский в своем "Указателе судебных решений по вопросам местного гражданского Б. права" (Одесса, 1887).

В силу высоч. утвержденных 24 января 1879 г. Правил, подлежащих соблюдению при рассмотрении дел, возникших при румынском правительстве в присоединенной к России по Берлинскому трактату части Бессарабии, "дела по договорам, обязательствам и др. имущественным распоряжениям и правоотношениям, впредь до издания особого о том постановления (которое до сих пор не последовало), подлежат разрешению на основании законов, при соблюдении коих они возникли". Здесь имеется в виду уложение Скарлата Каллимаха, изданное в 1816 г.; оно основано преимущественно на институциях Юстиниана и на австрийском гражданском уложении. Румынские же законы действуют в этой части Бессарабии и по делам брачным. На основании закона 12 марта 1888 г. признаются законными все дети, рожденные от гражданских браков, заключенных в этой части Бессарабии согласно румынским законам, хотя бы браки эти и не были освящены церковным венчанием (примеч. 2 к ст. 25, т. XV, 1 Св. Зак. по прод. 1889 г. в примеч. 3 к ст. 1047, т. IX по тому же продолжению).