Литературная деятельность в Болгарии началась несомненно так же, как и везде в Европе, в дохристианское время: уже тогда народ имел свои божества и свое мировоззрение и выражал свои чувства и мысли песней. Хотя собирание и записывание болгарских песен началось только в первой половине нынешнего столетия, тем не менее произведения народного творчества болгар необходимо поставить во главе других явлений их духовной жизни, подобно тому, как русское народное творчество служит вступлением в его литературу. Главные сборники песен, собранных в Болгарии, принадлежат П. Бессонову, "Болгарские песни из сборников Ю. И. Венелина, И. Д. Катранова и других болгар" (М., 1855), Стефану Верковичу — "Народне песме македонски Бугара" (Белград, 1860), братьям Миладиновым — "Български народни песни" (Загреб, 1861) и Дозону — "Chansons populaires bulgares in é dites". По Миладинову, все песни делятся на следующие отделы: самовильские, церковные, юнацкие, овчарские, жалобные, смешные, любовные, свадебные. Из них самые важные юнацкие, которые весьма сходны с такими же сербскими песнями и с некоторыми русскими былинами (см. Богатыри); эти песни имеют эпический характер, и в отношении эпических приемов и формы они не уступают сербским. Правда, что в них нет нежности, грации, мягкости, какую мы находим в песнях сербских, но взамен этого мы находим простоту, доходящую до суровости, глубину, силу и большую краткость. Песни эти еще весьма мало разработаны, несмотря на то, что в них, без сомнения, кроется множество ценных фактов, которые могли бы пролить большой свет на народную поэзию славян. Говоря о народной болгарской поэзии, мы, конечно, не имеем в виду сборников Верковича, озаглавленных славянской Ведой, так как они представляются просто подделкой.

В Болгарии, как и во всех остальных славянских странах, замечается то явление, что народная словесность не произвела никакого влияния на первоначальную литературу. Причина такого явления лежит в том, что народ, приняв сразу чуждую, не выработанную им самим религию, первоначально не имел ничего с нею общего: он исполнял обрядную сторону и в душе оставался прежним язычником. При таком положении дела естественно, что христианские священники вооружались против всех воспоминаний прежних времен и сами пытались создать новую народную литературу, которая была бы душеспасительна. Так как они все эти свои сочинения записывали, то последние, хотя не все, но по крайней мере в значительном количестве, дошли до нашего времени, между тем как простолюдин, не обладая умением писать, не оставил нам никаких следов своей прошедшей деятельности.

Литература, вызванная христианством, должна была сильно отразить в себе религиозное направление; и действительно, благодаря тому, что религиозное образование в X веке стояло на высокой степени развития, в Болгарии появляется в это время целый ряд талантливых писателей, оставивших после себя богатое наследство. К этому времени относятся прежде всего Симеон, если не считать первоучителей славян Мефодия и Кирилла, относительно которых не решено еще — на каком именно языке они писали. Симеону принадлежит "Златоструй", его славному современнику, Иоанну, экзарху Булгарскому, "Шестоднев", Константину, ученику Кирилла и Мефодия — различные переводы, монаху Храбру — важная статья о письменах славянских, дальше следует целый ряд переводных поучений, толкований, переводов священных книг. В это время появились первые опыты литературы светской, или лучше сказать, духовно-светской: переводы хронографов Малалы, Георгия Амартола и др. Все эти сочинения имеют для нас двойное значение: во-первых, по отношению к самой Болгарии, и во-вторых потому, что, будучи переводами византийских оригиналов, частью остались единственным следом этих последних, где-то затерявшихся. Одно время вся почти Б. литература сосредоточилась на Афоне, но после падения Болгарского царства болгарские монастыри на Святой Горе упали, и вместе с ними почти исчезла литература.

Одновременно с переводами богословских и историч. сочинений появляется на болгарской почве целый ряд произведений светского и повествовательного характера: "Александрия", "История Троянской войны"; "История о Синагрипе царе Адоров и Наливския страны", "Девгениево Деяние", "История Варлаама и Иоасафа", "Стефанит и Ихнилат", "Сказания о Соломоне и Китоврасе" и некоторые др. Затем народная фантазия вступила в круг религиозный и создала учение богомилов и целую их литературу (см. Богомилы и Апокрифы). После Симеона начался в литературе застой, продолжавшийся до половины XIV в., когда ереси снова стали угрожать господствующей церкви и появились поборники православия в лице Феодосия Терновского и патриарха Евфимия; последний написал целый ряд назидательных сочинений и даже создал целую школу, к которой принадлежит Григорий Цамвлак, Константин Философ, автор "Жития Стефана Лазаревича", и некоторые другие менее замечательные писатели.

Турецкое иго самым подавляющим образом отразилось на Б. литературе, которая замирает на 400 лет. Только в XVIII в. снова начинается поворот к лучшему: в 1762 выступает хиландарский иеромонах Паисий, о деятельности которого см. выше, в статье Болгария. Книга эта произвела большое впечатление между грамотными болгарами и была первым толчком возрождения. В 1804 Софроний Врачанский издал свои "Записки", вслед за тем началось литературное движение также между болгарскими эмигрантами в Валахии; там появились писатели: Анастас Стоянович, Василий Ненович, Петр Сапунов и Серафим Искызахарепин (переводчики Нового Завета), Петр Берович, автор первого болгарского букваря 1824 г. Огромное влияние на болгарское возрождение имел Ю. Венелин (1802—1839) изданием своих "Древних и нынешних болгар" и всей своей деятельностью. См. статью о нем, а также Априлов. В 1840 г. издан был Неофитом Рыльским новоболгарский перевод Нового Завета и начали быстрее издаваться книги путем подписки; в сороковых годах были уже книги, которые имели до двух тысяч подписчиков; тогда же возникают болгарские типографии; издается ряд учебников по разным отраслям человеческого знания. К. Огнянович издает первый альманах "Забава" (Париж, 1845), К. Фотинов — первый журнал в Смирне "Любословие" 1845 г., Богоров — первую газету в Лейпциге 1846 г. В это же время началась борьба с греками из-за самостоятельной Болгарской церкви, которая была установлена султаном в 1870 г. (см. подробнее в ст. Болгарская церковь). Этот церковный вопрос возбудил толки и ожесточенную полемику в литературе — в книжках и в журналах, число которых сильно увеличилось после 1844 г.; так, были основаны: "Цареградский вестник" Богоева, потом Ексарха 1849 г. — "Българиа", Цанкова — "Българскы книжици" (1858—1861) и многие другие: между ними особенно замечательно "Периодическо Списание", выходящее с 1876 г. и составляющее журнал Болгарского книжевного Дружества в Браилове.

Последним годам болгарской литературы посвящено несколько отдельных статей, между прочим, Карла Францоза, "Zwanzig Jahre bulgarischer Kulturentwickelung" (1870—1889), и Ярослава Романьчука, "Tegoczesna literatura Bulgarska" в журнале "Kraj", 1891 г., №№ 4—6. Первый из них исходным пунктом своего обозрения принимает восстановление самостоятельной болгарской церкви, второй же новейшую болгарскую литературу делит на две части: до восстановления самостоятельной Болгарии и после ее восстановления. Первый период он характеризует идеальным настроением всех тогдашних литературных произведений, которые говорили о притеснениях со стороны турецких жандармов, о нравственном упадке богатых чорбаджиев и бездеятельных калугеров; большинство в темных красках представляло незавидную действительность, другие, напротив, старались для сопоставления с современными им событиями весьма ярко рисовать заманчивые картины давно прошедших времен, чтобы таким образом возбудить патриотическое чувство. После 1878 г. мы замечаем почти тех же писателей, которые были и прежде; но их настроение уже другое: во внутренней жизни народа начались несогласия, образовались разные политические партии, идеалы обмельчали, и под влиянием этих новых обстоятельств изменяется и дух самой литературы, которая становится или продолжением того, что было до 1878 г., или же служит отражением идей и типов русской и французской литературы. К первому периоду относится прежде всего Петко Славейков, поэт, журналист, сатирик, педагогический писатель, ученый и министр, родившийся около 1825. Дальше следует Любен Каравелов (ум. 1879) и Христо Ботев; они в своих романах рисуют мрачный образ угнетенной Болгарии и прославляют смелых гайдуков; повести Каравелова были изданы в Рущуке в 1886 г. в 8 томах. Иван Блесков ("Злочеста Кръстинка" 1870) и брат его Петко ("Изгубена Станка") пишут хорошие исторические романы. К более старшему поколению принадлежит Геров, автор поэм "Стоян и Рада" (1845) и "Песнопойче" (1860); Жинзифов (ум. 1877 г.), издатель антологии "Новобългарска сбирка", где помещен, между прочим, перевод "Слово о полку Игореве". Драма имела представителя в лице Друмева (или епископа Климента с 1874 г.), который написал драму: "Иванко, убиецъть на Асеня I" (1872) — лучшее произведение во всей драматической болгарской литературе: ему же принадлежит первый роман: "Нещастна Фамилия" (1860). За Друмевым последовали: Войников, который превосходит талантом всех других своих современников, автор патетических драм и комедий, проникнутых горьким сатирическим тоном; Фингов, Шишков, Станчев, Шишманов, Величков, Владыкин и др., авторы около 30 оригинальных драм. Вообще в беллетристике Б. тенденциозность имеет перевес над эстетической стороной. Новейшие представители болгарской литературы, Иван Минчов Вазов, род. 1851 г., автор нескольких сборников лирических стихотворений, между которыми выдается "Сливница"; во время своего пребывания в России он написал роман "Под игом"; Стефан Михайловский — автор поэм, баллад и басен, особенно известный поэмой "Suspiria de profundis" и "Поэма зла"; Захарья Стоянов, умерший 1889 г., — поклонник и подражатель Каравелова. Из историков прежде всего надо отметить Георгия Стойкова Раковского (1818—1868), который тоже был поэтом и революционным агитатором; в его исторических сочинениях господствует смесь научного метода с произвольной фантазией. Гавриил Крестович в 1869—71 г. начал издавать "Историю българску", сочинение тоже несколько тенденциозное. Самым значительным историком Болгарии является Марин Дринов (род. 1837), бывший проф. харьковского университета; следует отметить Захара Стоянова и Стояна Заимова. По другим отраслям наук теперь также издаются руководства и самостоятельные работы; конечно, сравнительно с другими литературами болгарская не может считаться очень богатой, но насколько она развивается, можно судить хотя бы по тому одному факту, что в 1840 г. насчитывали только до 80 болгарских книг, в промежуток же времени с 1820 до 1870 г. появилось 500 новых книг, с 1870 до 1875 — 300, так что теперь весь объем болгарской литературы можно считать по крайней мере до 8000 книг.