— О ней впервые высказал несколько догадок Н. М. Карамзин, утверждавший, что она находилась к Ю. от Бреста, но потом благодаря указаниям Ходаковского Карамзин отказался от своего мнения и помещал Б. землю по течению р. Бога. И в течение последующих 60-ти лет о ней имелись в исторической литературе лишь отрывочные замечания и предположения в трудах общего содержания (Арцыбашева, Соловьева, Зубрицкого, Шарашевича) и в историко-географических очерках (Беляева и Барсова). Все названные ученые большею частью повторяли высказанное ранее Карамзиным и Ходаковским. Но с тех пор, как в число вопросов, по которым III Археологическому съезду желательно было иметь сведения, был поставлен по инициативе В. Б. Антоновича и вопрос о болоховских князьях, последним посчастливилось в исторической литературе. К самому съезду был приготовлен Дашкевичем обширный реферат под заглавием: "Болоховская земля и ее значение в русской истории". Через три года (в 1877) А. С. Петрушевич, известный исследователь Галицко-Волынской старины, в журнале "Слово" (и отд.) напечатал ст. "Кто были Болоховские князья". В 1883 г. Потилевич сделал попытку на основании местных разысканий определить местность древнего Болохова, и в том же году Молчановский в ст. "Очерк известий о Подольской земле до 1434 г." ("Киев. унив. изв.") высказал о Б. земле немало замечаний, полемизируя главным образом с Дашкевичем. Статьею последнего "Новейшие домыслы о Болохове и Болоховцах" ("Киев. унив. изв.", 1884 г., № 6) заканчивается новейшая литература о Б. земле. Несмотря на это, о болоховской стране, ее жителях, Б. князьях и т. д. мы имеем весьма скудные и разноречивые сведения. Главная причина тому, конечно, заключается в скудости о ней летописных сведений. Из всех летописей одна только Галицко-Волынская летопись содержит несколько упоминаний, из которых самое первое находится под 1150 г., когда Владимирко, кн. галицкий, шел из Галича в Киев через Болохово: "и приде Изяславу весть, еже Володимирко перешед Болохово, идеть мимо Мунарева к Володареву". Второе упоминание — под 1170 г., когда Мстислав II через Болохово бежал из Киева ко Владимиру Волынскому, третье — под 1231 г., четвертое — под 1241 г., относительно более подробное, по поводу нападения Даниила Галицкого, и наконец последнее — под 1257. Из сопоставления этих летописных известий более работавший над вопросами о Б. земле Дашкевич приходит к тому заключению, что Б. земля лежала по верховьям р. Бога и по притокам обеих его сторон до поворота его на Ю., по верхнему течению Случи до впадения в нее Хомора и по верховьям Тетерева и его притокам не далее Гниломета. Таким образом Болохово (в собир. смысле: Б. земля) граничило с древними землями: Галицкой, Волынской и Киевской и занимало южную часть тепер. Новоград-Волынского уезда, восточ. часть у. Староконстантиновского и Проскуровского, весь уезд Летичевский и, быть может, даже юго-запад. часть Житомирского и зап. Бердичевского. Несомненно, что указанные пределы Б. земли не были всегда одинаковы и в XII и XIII вв.; вероятно, что в последнем веке они увеличились, но насколько, определить невозможно.

Из городов ее Галицко-Волынская летопись под 1241 г. называет следующие: Деревич, разоренный Даниилом в отмщение за нападение, которое сделали Б. князья вместе с Ростиславом Михайловичем Черниговским, претендентом на галицкий престол, на приднепровский город Бакоту, Губин, Кобуд, Кудин, Божский и Дядьков.

Что касается населения, то мнения о нем довольно разнообразны. Одни ученые (Шарашевич) считают болоховцев чистыми половцами, другие (Зубрицкий и Барсов) полагают, что они образовались из смеси крещеных половцев и русских беглецов или пленников, причем преобладающим остался элемент половецкий. Петрушевич вместе с Миклошичем говорит, что болоховцы были румынами, пришельцами в южные страны Подолии (преимущественно между Днестром и Южным Бугом), в начале XIII в. призванными будто бы галицким князем Романом Мстиславичем во время грозившего ему нападения со стороны воинственных влахов и куманов. И, наконец, по мнению Дашкевича, болоховцы — русского племени, в чем его убеждают: соседство Б. земли с русскими княжествами, ее независимость, оседлый образ жизни болоховцев (главное занятие — хлебопашество), славянское происхождение названий городов и т. д.

Сообразно этому и Б. князей, которых Летопись упоминает впервые под 1231 г., обозначая всегда и исключительно с именем их страны, а не по имени и отчеству, как князей Владимирова дома, одни считают половецкими князьями, другие — румынскими и третьи — русскими. Последние (Карамзин и Арцыбашев) принимают их даже за потомков Олега Черниговского, а Соловьев и Квашнин-Самарин сближают с Игоревичами. Костомаров и Дашкевич утверждают, что это особая ветвь князей, стремившихся к независимости от владычества членов господствовавшей тогда линии. Они только роднились с Рюриковичами и были или потомками туземных княжеских родов или "лучшими мужами" местного населения, провозгласившего их князьями для того, чтобы иметь кого выставить в противовес Владимирову дому. Своей власти они достигли, вероятно, в то смутное время Южной Руси, наступившее после кончины Романа и продолжавшееся и после Калкского побоища, когда киевские князья далеко уже не пользовались тем авторитетом и тою силою, какую имели прежде. Причину их возвышения Дашкевич видит в общинном быте болоховцев, управлявшихся выборными людьми и стремившихся к независимости. Для большего успеха жители Болохова, как известно, соединились еще с татарами, помогшими им окончательно стать в независимое положение от князей дома Владимира. За эту помощь они приняли на себя обязательство ежегодного взноса пшеницы и проса в количестве, какое укажут татары, ограничивавшиеся одною только этою данью и совершенно не вмешивавшиеся во внутреннее управление.

Историческая роль Б. земли, насколько, по крайней мере, упоминают о ней наши летописи, не была продолжительна и потому самому более или менее значительна. По летописным известиям Б. земля существовала только в XII и XIII вв. В течение XII в. она ничем себя не обнаруживала и едва ли не входила в состав Киевской земли; это продолжалось и в первые годы XIII ст. И только начиная с 1231 г. она выступает с явными признаками отдельного и независимого существования; но главный исторический интерес ее ограничивается временем Даниила Галицкого (1229—1264). В борьбе с ним Б. князей определилось и историческое значение Б. земли. Своими сепаратистскими стремлениями и признанием владычества татар болоховцы, с одной стороны, ослабляли Даниила Галицкого, и с другой, содействовали усилению Литовского государства, для которого в случае соединения со всеми мелкими князьями Даниил был бы могущественнейшим противником и не допустил бы до окончательного усиления; таким образом они способствовали окончательному раздроблению Южной Руси.