[Вл.С.Соловьёв]  |  [«Магомет...» - ОГЛАВЛЕНИЕ]  |  [Библиотека «Вехи»]

 

В.С.Соловьев

Магомет, его жизнь и религиозное учение

 

ГЛАВА IV

Поручение проповедывать

Мухаммеду минуло сорок лет. Личная жизнь его была все время вполне благополучна. Жена его Хадиджа, обладавшая, как видно, необычайными силами духовными и телесными, пользовалась, несмотря на свои лета, всею прежней его привязанностью. Старшая дочь его была уже замужем, вторая помолвлена, а отсутствие мужского потомства было возмещено усыновлением двух молодых людей, безгранично ему преданных; это были: Али, сын его дяди и покровителя АбуТалиба, и Зейд ИбнХарис, невольник христианского происхождения, которому он дал свободу, а потом и усыновил. Все близкие любили Мухаммеда, сограждане уважали его за честность и благочестие; богатство жены избавляло его от материальных забот, и он мог бы жить спокойно и счастливо, если бы не заговорило в нем его религиозное призвание. По преданию, еще в первой молодости он ежегодно уходил на месяц в пустынные горы Хира, недалеко от Мекки, и там отдавался уединенным размышлениям. Его ум перерабатывал и усваивал себе те духовные влияния, которые он в обычной жизни получал от евреев, христиан и ханифов. В нем вырастало и укреплялось сознание, что боги его народа суть бездушные и бессильные идолы, а что истинный Бог один над всеми и для всех, что этот Бог, которого некогда в этой самой Мекке исповедывал праотец Авраам, открывал потом свою истину и свою волю разным народам через разных пророков, но что арабы не знали Его потому, что забыли веру Авраамову и не являлось среди них посланника Божия, который напомнил бы им и восстановил ее. После того как Мухаммед внутренне убедился в теоретической истине единобожия, для него оставались неразрешенными два практических жизненных вопроса: 1) что должен он делать, чтобы угодить единому, истинному Богу, как или чем он должен служить Ему? и 2) как помочь арабам, погрязающим в заблуждении? Оба эти вопроса разрешались одним и тем же словом  проповедь; но Мухаммед эльАмин был только честный арабский купец, ничего не знавший об автономной нравственности и категорическом императиве. Уверовавши в живого Бога, он относился и к Нему так же, как, будучи приказчиком, относился к своим хозяевам. Проповедывание людям истинной веры было делом Божиим, которое Аллах поручал своим избранникам, как хозяин поручает доверенному приказчику доставить свой караван по назначению. Мухаммед не мог брать на себя дела Божия, пока оно не было ему поручено самим Богом. И вот, с неудовлетворенным нравственным стремлением и неутоленной жаждой религиозного дела, тоскливо бродил он в пустынных ущельях Хира.

В месяц Рамадан 610 ( а может быть 612) года, во время своего ежегодного отшельничества, зашел он в пещеру и, утомленный долгими и бесплодными размышлениями, лег и заснул. То, что произошло с ним в эту ночь в пещере, было потом разукрашено всяческими легендами; но вот его собственный простой рассказ, сохраненный в одном из преданий и отчасти засвидетельствованный Кораном. "Вдруг я почувствовал во сне, что ктото приблизился ко мне и сказал: читай/ Я отвечал: нет] Тогда тот сдавил меня так, что я думал, что умираю, и повторил: читай] Я опять отказался и опять явившийся сдавил меня, и я услышал слова: "Читай во имя Господа твоего, который созидает  созидает человека из кровяного сгустка. Читай: Господь твой  Он милосердный  диет знать через писчую трость, дает знать человеку то, чего он не знал" (Сура XCVI, 1  5). Когда я это прочел, явление отступило от меня, и я проснулся. И я чувствовал, что эти слова написаны в сердце моем".

Мухаммед вернулся домой вне себя. Хадиджа с полным вниманием и доверием выслушала его рассказ, а родственник ее Барака, которого она позвала по этому случаю, сказал: "Если это правда, Хадиджа, то значит на него сошел великий Намус, сходивший некогда на Моисея, и тогда, значит, он пророк нашего народа"[1].

После этого с Мухаммедом несколько недель не было ничего особенного, но он видимо чегото ждал, ибо снова отправился в пустыню ранее обычного срока. Пробро­див понапрасну в горах, он впал в страшное томление и готов был броситься с высокой скалы, чтобы избавиться от давившей его тоски. Тут вдруг какоето чудесное сияние озарило его, и он почувствовал полную уверенность и спокойствие в душе. Но тело его изнемогало, и он вернулся домой в сильной лихорадке. Он удалился в садовую беседку и, попросивши, чтобы его завернули в плащ, лег на пол и тут в сильном нервном припадке (по ходячему мнению  эпилептическом) услышал следующие слова: "Tu, завернутый в плащ! Вставай! Проповедуй Господа твоего! прославляй Его! Одежди твои  очисти их! Нечистоты  избегай ея! Не будь добр из своекорыстия  и Господа твоего  крепко держись Его! "(Сура LXXIV, 17).

После этого второго откровения Мухаммед более не колебался признать себя посланником Божиим и принять поручение свыше  проповедывать арабам истинную веру и обличать их заблуждения.

Эти два первые откровения важны не по своему содержанию, которое очень обще и бедно, а потому, что в них обнаружилась для Мухаммеда особая личная связь его с Богом, установился факт его посланничест ва. А раз этот факт был для него вне сомнения, то впоследствии всякий прилив вдохновения, всякое внутреннее побуждение к религиозной проповеди, хотя и не сопровождавшееся никакими особенными явлениями в области внешних чувств и телесной жизни, Мухаммед мог совершенно искренно и добросовестно принимать за божественное внушение. А что те первые явления не были измышлены Мухаммедом, а произошли действительно, это доказывается, вопервых, произведенным ими действием, а вовторых, простотой и реальностью в рассказе Мухаммеда. "Если бы он был шарлатаном,  справедливо замечает Август Мюллер, то он не преминул бы сочинить побольше ярких и определенных описаний происшедшего с ним явления, говорил бы о какомнибудь ангеле с крыльями и т.д.

Между тем не только непосредственно после своих припадков, но и впоследствии, вспоминая о них и настаивая на их истинности в виду враждебного отношения к его проповеди со стороны корейшитов, по поводу нового посетившего его видения, Мухаммед не уснащает факта никакими живописными подробностями. Вот как он говороит о нем в Суре LIII (следую немецкому переводу помянутого ученого): "Воистину то было небесное откровение. Он сам научил земляка вашего.  Он, сильный крепостью, Он, могучий. Тогда встал Он, как был Он, на небе небес. Потом сходил Он ближе и ближе, пока не сошел на два выстрела из лука или еще ближе. И открыл Он слуге своему откровение,  не солгало сердце, что видел он. Или вы теперь спорите, что видел он? Уже видел он Его однажды нисходящим  у дерева в конце сада  там сад отдохновения  тогда дерево было покрыто листвою  не уклонялся в сторону и не отвращался глаз его (т.е. Мухаммеда)  воистину из чудес Господа своего величайшее увидел он".

 

[Вл.С.Соловьёв]  |  [«Магомет...» - ОГЛАВЛЕНИЕ]  |  [Библиотека «Вехи»]

© 2001, 2004, Библиотека «Вехи»