[Н.А.Бердяев]  |  [Библиотека «Вехи»]

П.Сазанович (В.Н.Ильин)
ИДЕОЛОГИЧЕСКОЕ ВОЗВРАЩЕНСТВО
По поводу книги Н.Бердяева «Судьба человека в современном мире
(К пониманию нашей эпохи)»[1].

А доказали мы с тобой,
Что размышленье- скуки семя.
Пушкин

Новая, небольшая книжечка Н.А.Бердяева отмечена всеми достоинствами и, к сожалению, всеми недостатками этого мыслителя. Чувство эпохи, напористость, темпераментность, острота- все это мы усматриваем в новом произведении Н.А.Бердяева. Такие выражения, как ..."Хлеб для меня- материальный вопрос, хлеб для другого- духовный вопрос" (стр.78); или: "только христианство может создать внутреннее общество, все социальные движения организуют лишь внешнее общество"- и многие другие афоризмы- глубоки и многозначительны. К сожалению, стиль, метод, все подходы Н.А.Бердяева- типично публицистические. Н.А.Бердяев- прежде всего и после всего публицист, но публицист философствующий. Произведение Н.А.Бердяева есть суд над самим собой и притом суд невольный, которого он, конечно, не хочет.

Порочность основного замысла Н.А.Бердяева не только взрывает изнутри его богословско-философскую тему, но вдобавок еще отражается и на языке. Нет аппарата более тонкого, более честного, который бы с большей чувствительностью отзывался на подземные сдвиги человеческого духа, его внутренние провалы и обвалы, чем язык. Замысел Н.А.Бердяева дышит люциферической гордыней. Этот замысел может быть определен как стремление примирить Сына Человеческого с духом бесчеловечной жестокости и богоборчества, с духом революции. Что не удалось бы и самому Богу- должно удаться Н.А.Бердяеву. Срыв на этих путях неминуем. Как сказал один мыслитель: "Такая философская тропинка ведет к добру лишь в том случае, если с нее решительно сворачивают". Гордый Бердяев не желает сворачивать- и рушится, как в мыслях, так и в языке.

Иногда, правда, колоссальная грубость и напор становятся стилем- и когда к этому присоединяется литературный гений, то получается Лютер или Мильтон. Но Н.А.Бердяеву далеко до них, ибо литературность его, вообще, весьма и весьма под вопросом. Некоторые его книги почти невозможно читать (напр., оба тома "Философии свободного духа"). Это между прочим объясняется еще и тем, что Н.А.Бердяев не раскрывает органически своих мыслей, но вдалбливает их в голову- он "тешет кол на голове читателя". Правда, некоторые читатели, быть может, и заслужили такое обращение- но это как раз те, которые никогда ничего не читают, в том числе и произведения Н.А.Бердяева. Людей с философским и литературным вкусом такая манера положительно отвращает. Трудно себе представить писателя и мыслителя, который бы стоял в такой степени вне диалектики, вне органического развития творческих противопоставлений и сопоставлений- и это несмотря на диалектичность его основного замысла.

У него совсем нет pro et contra, audiatur et altera pars[2]. Он влюблен в марксистскую "диалектику"- но сам односторонен "как флюс" или, лучше сказать, как любимый им марксизм, от которого он и воспринял фактическое отношение к человеку и миру- несмотря на все попытки сочетать христианство с марксизмом, попытки, предпринимавшиеся им еще в начале его публицистической деятельности. Односторонность и насилие над читателем, даже прямое изнасилование читателя объясняется тем, что сам Н.А.Бердяев типичный продукт нашей тяжелой, воюющей со свободой, эпохи. Н.А.Бердяев несомненно претендует на диктатуру в области мысли и где может и поскольку может- даже осуществляет ее. Перед нами- розовый с ярко-красными и даже с багровыми переливами генерал от несомненной революции христианства. Несмотря на это- раскрыть внутреннюю природу революции "mon general" совсем не стремится, не стремится раскрыть и ее предельного коммунистического выражения- он является лишь ее односторонним апологетом. Он играет в объективную философию- в действительности же давно поставил революцию по правую сторону Христа, а всех контрреволюционеров обрек вечным мукам, кстати богословски им отрицаемым. Впрочем, и сам Христос у него- "красный" и "Бог- левый", так что картина страшного суда вполне определена: Шарлотту Кордэ постигает двойная казнь, первая- земная, от столь любимой Белинским революционной гильотины, вторая- вечные муки за то, что она, "представительница низверженных классов" осмелилась поднять руку на посланца Божьего, на левого ангела- Марата, через которого "Бог наказывает правых". По мнению Н.А.Бердяева, вообще "Бог через левых наказывает правых". Н.А.Бердяев не замечает одного: что, изрекая подобные истины, он наказывается прежде всего самонизвержением, саморазжалованием из генералов от философии в рядовые Сталина или, в столь же прискорбном случае, г-на Милюкова.

Н.А.Бердяев судья неправедный, который "Бога не боится и людей не стыдится". Все громы обрушивает он на расизм и национализм (стр. 11, 16). Им он приписывает изначальное зло и вечную ненависть и не находит для них прощения. "Расизм хуже коммунизма в том отношении, что в его идеологию входит вечная ненависть, коммунизм же утверждает ненависть, как путь, как метод борьбы, но конечный идеал его не предполагает ненависти" (стр.11). В этой тираде, насквозь демагогической и лишенной даже отдаленного отношения к философии истории, фактическое положение вещей настолько извращено, что в уме читателя возникает неодолимое предположение о сознательном уклонении г-на Бердяева от истины. В самом деле ему должно быть очень хорошо известно, что коммунистический идеал- это обезличенная особь, входящая простым номером в "муравейник двуногих". Добиться такого превращения можно лишь объявив последовательную и непримиримую войну "вечному в человеке". "Das Ewige in Menschen"- по выражению Макса Шелера. Объявление же войны "вечному в человеке"- есть вечная война с человеком. Коммунист Бухарин сказал, что идеал коммунизма- это "коллективный сверхчеловек". Ницше, должно быть, задохнулся бы от смрада, который исходит от безобразной, трупной карикатуры на его великую идею. Бердяеву этот смрад вполне по нутру, и он готов принять его в качестве желанного противоядия для истребления ненавистного ему национал-социализма. Он сознательно закрывает глаза на то, что современные национализмы, как бы ни были грубы и тяжки их проявления (немецкий национал-социализм- далеко не самая худшая их форма), лишь только законная реакция на коммунизм, представляющий единственно подлинную войну на истребление, объявленную человеческому лику. Н.А.Бердяев настолько влюблен в "христианскую символику серпа и молота" (как он однажды выразился), что прощает коммунистам фактическую кровавую войну с христианством, войну, поставившую себе целью полное истребление не только христианства, но самой идеи Бога. Бердяев не хочет видеть того, что коммунисты, как трупные черви, заводятся в кровавых ранах войны, что их миролюбие, которое он принимает всерьез и "по-евангельски"- отвратительное и пошлое лицемерие, предназначенное для "нищих духом" (не по-евангельски), а также для той категории лиц, о которой можно сказать словами поэта: "Ах, обмануть меня не трудно, Я сам обманываться рад"...

Можно, пожалуй, обманываться самому- хотя это дело совсем не философское, но зачем же обманывать других? Зачем внушать им идею о том, что "конечный идеал коммунизма не предполагает ненависти"- в то время, как сами коммунисты объявили вечную войну самой идее любви, ибо "Бог есть любовь". Ведь ни философского, ни богословского интереса не может представлять это сознательное и публичное уклонение от истины, упорно проводимое Н.А.Бердяевым уже не один год. Неужели это вульгарнейшая политика, пытающаяся вкачестве защитного прокоммунистического приема использовать "христианскую символику серпа и молота"- и попадающая в неловкое положение знаменитой дамы, женившей Тараса на Бульбе? Или, быть может, это столь модный в некоторых салонах Европы и Америки снобизм- и здесь уместно, вместо всякой критики восклицание одного из героев Достоевского: "Хорошо вам, баловникам, на всем готовом!" Особенно, когда Н.А.Бердяев объявляет, что "эмиграция ненавидит революцию, ибо состоит из привилегированных классов, лишившихся своего положения и своих богатств"- такая же правда, как "христианская символика серпа и молота"! Укоряя эмиграцию во вражде к революции и к коммунизму, он умалчивает о том, что прокоммунизм и советофильство- это худшая форма эмигрантского снобизма, который уже во всяком случае придется признать за Н.А.Бердяевым. В России нет ни прокоммунизма, ни советофильства, но лишь жесточайшая форма революционной тирании, по сравнению с которой всякая форма правления, в том числе и национал-социализм, есть рай. Но Н.А.Бердяев так озабочен "христианским" спасением душ от опасностей реакции, что на неопределенное время санкционирует формулу: "лучше Соловки и Чека".

Вот каково подлинное содержание литературно-"философских" и лекционных измышлений Бердяева.

Старые революционные заслуги Бердяева известны- и он, очевидно, решил взять на себя- по праву ему принадлежащую роль дедушки русской революции в эмиграции!

"Скучно на этом свете, господа".

П.Сазанович"

[Н.А.Бердяев]  |  [Библиотека «Вехи»]
© 2001, Библиотека «Вехи»