[Исторический раздел] | [Агатангелос - Содержание] | [Библиотека «Вехи»]

 

ПАМЯТНИКИ ДРЕВНЕАРМЯНСКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

 

АГАТАНГЕЛОС

 

Вступительная статья

 

Впервые издаваемая в русском переводе «История Армении» Агатан­гелоса («История Агафангела») является древнейшим памятником ар­мянской историографии. Она посвящена эпохальному событию — приня­тию Арменией христианства в годы царствования Трдата III Великого (287-330 гг.). Подробно описаны в ней те коренные изменения, которые произошли во всей внутренней, духовной и социально-политической жизни страны в связи с принятием новой религии, ярко описаны жизнь и деяния основоположников армянской церкви.

Автор, именующий себя Агатангелосом (Агафангел, греч. Благо­веститель, Благой вестник), повествует о том, что царь Трдат, после многих лет преследования последователей Христа, освободил из темни­цы ревностного проповедника новой веры великомученика Григора (Григория Просветителя), вместе со всей царской семьей и двором при­нял от него крещение и повелел крестить весь народ, всех жителей стра­ны Армянской, от мала до велика. Господствовавшая до этого на протя­жении многих веков, унаследованная от предков древняя языческая ве­ра, поклонение всему множеству «выдуманных, рукотворных» богов-идолов, были запрещены, а христианство провозглашено единственно приемлемой и опекаемой государством религией. Произошло это на пятнадцатом году царствования Трдата, то есть в начале IV века.

О довольно раннем бытовании на армянской почве сказаний о Григо­рии Просветителе, Трдате III, святых Рипсимэ, Гаянэ и спутниц свиде­тельствуют результаты археологических изысканий. На стенах Та­линской церкви (IV-V вв.) сохранились барельефы Григория Просвети­теля с нимбом, а ниже него в молитвенной позе — Трдата III с головой вепря. В Одзуне на могильном камне высечено несколько сцен: Трдат со своей сестрой Хосровидухт, Трдат с крестообразным посохом и др[1]. «История Агатангелоса» (или «История святого Григора», «Книга Гри­гориса») хорошо известна историографам второй половины V века Мов­сесу Хоренаци и Лазару Парбеци, использовавших этот труд в своих произведениях. На нее имеются ссылки также в «Истории Тарона» Зено-[5]ба Глака, в исторических произведениях Себеоса (VII в.), Мовсэса Ка­ланкатуаци (X в.). О популярности данного сочинения уже в раннем средне­вековье свидетельствуют два последних автора. Книга Агатангелоса бы­ла столь авторитетным сочинением, что армянские нахарары в качестве достоверного документа об их наследственных владениях и правах предъявляли ее персидским царям. Так, Себеос, рассказывая о созван­ном персидским царем Хосровом собрании (речь идет о Хосрове Апрве­зе, правившем в 591-628 гг.) и участии в нем армян, пишет: «Они [армя­не] имели наготове с собой Книгу святого Григора»[2]. Мовсэс Каланка­туаци сообщает нечто подобное, имевшее место ранее этого, в царство­вание Шапуха II (309-379), при котором Агатангелос был переведен на персидский язык: «Есть сказания о Восточном крае, которые не вошли в книги древних историков, но которые мы нашли нужным внести в наше повествование. Вспомним тут о Шапухе, сыне Ормизда, царе пер­сидском, возгордившемся своим царствованием, который захотел прове­рить [и узнать], какой народ и [какие] племена имеют бардз и патив. . .

Посоветовавшись со своими вельможами, он сказал: «О коренных персидских и парфянских пахлавиках и о рангах мы не смогли узнать [ничего] ни от наших отцов-царей, ни от летописцев. И вот вам, ар­мянским нахарарам, предстоят два возможных исхода: или представить древнюю грамоту и подтвердить ранг и патив каждого рода и снова от нас получить великие и пышные почести, или, если вы не сможете убе­дительно доказать перед арийским советом [ваши бардз и патив], тогда все ваше имущество, ваши бардз и патив, наделы земли и воду мы раз­дадим [нашим] азатам — мужам арийским, вас же отпустим, лишив по­честей».

Тогда князья Великой Армении, посоветовавшись между собой, тут же предъявили царю желанную Историю Агафангела. Повелел [царь] прочитать ее и перевести на персидский язык. Узнав, что она [История] начинается от Арташира — от предка его, весьма обрадовался царь [пер­сидский], похвалил книгу и, взяв ее в руки, с благоволением приложил к своим очам»[3].

Благодаря переводам на греческий, сирийский, арабский языки, о чем будет сказано ниже, Книга Григориса нашла распространение и за пределами Армении. Из иностранных авторов Созомен (V в.) в своей «Цер­ковной истории» упоминает о факте и обстоятельствах обращения [6] Армении. Говоря о крещении грузин, он пишет: «Армяне, напротив, много раньше приняли христианство. Говорят, что Трдат, глава этого народа, принял крещение через чудо, происшедшее в его доме. После чего он издал указ о том, чтобы все его подданные приняли ту веру»[4]. На стенах Софийского храма VI в. в Константинополе имеется барельеф с изображением Григория Просветителя с надписью «Григор Армян­ский». Как показывает П. Петерс, в VIII в. праздник св. Григора был включен в греческий церковный календарь. А в IX в. день празднования его памяти отмечен в греческом церковном календаре, высеченном на мраморных досках церкви Сан-Джиовани в Неаполе: 28-го сентября упомянуты мученицы св. Рипсимэ и Гаянэ, а 30-го сентября и 2 и 3 де­кабря — «св. Армянский Григор»[5].

Начиная с XVIII в. и по настоящее время, «История» Агатангелоса находится в центре внимания арменоведов, историков и литературове­дов. Возникла огромная научно-исследовательская литература. Опреде­ленный вклад в агатангеловедение внесли И. Стилтинг, Поль де Лагард, Норайр Бузандаци, В. Ланглуа, А. Гутшмид, Н. Марр, А. Дашьян, Г. Зарба­налян, Г. Тер-Мкртчян, Н. Акинян, Б. Саргисян, М. Абегян, Н. Адонц, Ж. Гаритт, Р. Томсон, М. ван Эсброк, А. Тер-Гевондян, П. Мурадян, А. Муше­гян и др[6].

Отдаленная от нас почти 1600-летним промежутком времени «Исто­рия» Агатангелоса в арменоведении относится к наиболее загадочным сочинениям. Многие проблемы, связанные с ней, с различных позиций рассматривались многими арменоведами и породили разноречивые мне­ния. В центре внимания исследователей оказалось несколько узловых вопросов, связанных с этим сочинением и его автором. К важнейшим из них относились: время возникновения произведения — является ли оно на самом деле повествованием современника, участника событий, авто­ра IV в., как об этом сообщается в Предисловии «Истории»? Кто такой Агатангелос? На каком языке написан оригинал? Соотнесенность и связь первых армянских исторических сочинений и множество других вопросов, непосредственно связанных с текстом.

Внесению ясности в вопросы, связанные со временем возникновения Агатангелоса и его различных редакций, способствовало нахождение и публикация все новых текстов сочинения на греческом, арабском, си-[7]рийском и др. языках. В свете этих новых находок более пристального внимания заслуживают вышеприведенные археологические данные и свидетельства древнеармянских историографов о сочинении Агатанге­лоса и описанных в нем событиях. В наши дни количество редакций достигает двадцати.

Дошедший до нас Агатангелос состоит из следующих частей: «Пре­дисловие», «Житие и история св. Григория», «Мученичество Рипси­мянских дев», «Учение св. Григория», «Спасительное обращение страны нашей Армении».

Замечено было, что, несмотря на какие-то разночтения и различия, редакции примыкают к двум большим группам, в основе которых лежат две различные редакции. Первая группа условно была названа «Жи­тием», вторая — «национальной» редакцией (дошедший до нас текст Ага­тангелоса). Мовсесу Хоренаци и Лазару Парбеци это сочинение извест­но в древней, первоначальной редакции первой половины V века. В це­лом ряде случаев при ссылках на Агатангелоса у них наличествуют све­дения, отсутствующие в сохранившемся тексте. И для Хоренаци, и для Парбеци имя «блаженного мужа Агатангелоса» является уже несомнен­ным именем автора, хотя Лазар Парбеци говорит о том, что «Историю Агатангелоса» называют «Книгой Григориса». Это, с одной стороны, го­ворит о том, что еще в конце V века Агатангелоса — Благого Вестника могли отождествлять с Григором Просветителем, но с другой стороны, уже из-за Предисловия, где Агатангелос назван секретарем царя Трдата и автором книги, он отделяется от Григора и со второй половины V века как первый историограф начинает свое шествие по длинной дороге ар­мянской средневековой письменности. В иноязычной литературе, в сред­невековых переводах (греческий, сирийский, арабский и др.) этот труд выступает без имени Агатангелоса, как «Житие Григория». По всей ви­димости, о первоначальной редакции идет речь и в вышеприведенных отрывках из произведений Себеоса и Мовсэса Каланкатуаци.

При написании отдельных частей «Истории Агатангелоса» (т. е. «Истории [Григория] Благовестителя»), ее автор и составитель, предста­витель армянского духовенства, писавший на классическом древнеар­мянском языке, использовал несколько первоисточников IV столетия, изложенных, по всей вероятности, на греческом и сирийском языках и циркулировавших в образованных кругах до создания Маштоцем нацио­нальной письменности (405 г.).

В уяснении вышеупомянутых вопросов особенно большое значение имел найденный и изданный в 1905 г. Н. Я. Марром арабский перевод [8] Агатангелоса[7]. Он представлял собой редакцию, отличную от дошедше­го до нас текста названного сочинения. Н. Марром было высказано пред­положение, что в основе арабского перевода лежит греческий перевод, сделанный с недошедшего до нас армянского протографа, составителем которого, согласно ему, был Месроп Маштоц[8]. Предположение Н. Марра относительно происхождения арабской версии подтвердилось находкой Ж. Гаритта в Эскуриале (Испания) идентичного греческого текста[9]. Он показал, что арабский перевод на самом деле восходит к греческой ре­дакции, но что греческая редакция, в свою очередь, является переводом с армянского . Но долгое время господствовавшее в научных кругах предположение Н. Марра о том, что дошедшая до нас редакция относит­ся к VII веку, было убедительно опровергнуто Ж. Гариттом[10]. Одним из веских его доводов был греческий перевод армянского текста, сделан­ный в середине VI века, т. е. ранее указанного Марром времени.

Греческий и арабский переводы, основой которых служил утерянный армянский протограф, были отнесены к редакции «Жития Григориса», которая была составлена в первой четверти V в., после создания ар­мянских письмен. Сопоставив арабский, греческий переводы с дошед­шим до нас армянским Агатангелосом, Ж. Гаритт заметил в них сущест­венные различия. Прежде всего это касалось состава текстов: 1. «Житие Григориса» в отличие от «национальной» редакции не имеет Предисло­вия, следовательно, и свидетельств об авторе произведения. Повествова­ние в нем прямо начинается с истории Григория Просветителя. 2. В нем отсутствует «Учение Григория Просветителя», составляющее больше половины текста «национальной» редакции. 3. Нет в нем и «Видения Григория Просветителя».

В композиционном отношении «Житие Григориса» носит более цельный характер. В описании мучений Григория, Рипсимянских дев нет длинных, повторяющихся молитв и рассуждений о вере, прерываю­щих последовательное изложение. Нет встречающихся у Агатангелоса и Корюна одинаковых фрагментов, которыми так изобилует «националь­ная» редакция. В отличие от последней в «Житии» более обстоятельно, с [9] интересными подробностями повествуется о путешествии Григория в Кесарию, об обстоятельствах его рукоположения и возвращения, расска­зывается о посещении Трдатом Константинополя и заканчивается руко­положением Аристакеса. Более подробные свидетельства содержатся о биографии Григория Просветителя, в частности, о жене и сыновьях его. В «национальной» редакции лишь случайно, когда возникает вопрос о преемнике Григория, царь узнает о том, что у него в Кесарии осталась жена с двумя сыновьями. Сведения, содержащиеся в новонайденном греческом тексте о жене Григория, отсутствуют во всех других редак­циях. Имя жены его Юлитта[11]. Гаритт находит, что характер этого пас­сажа говорит о древности текста. Первоначально в армянской церкви высшему духовенству не предписывалось безбрачия. От Григора до Са­ака Партева, в течение шести поколений патриарший сан был наследст­венным. Но затем, под влиянием монастырского аскетизма, целибат рас­пространился на высшее духовенство. И последующие редакторы были вынуждены внести коррективы в ранние тексты, описывающие брачную жизнь патриархов[12]. Сведения греческого текста о жене Григория пере­кликаются с сообщениями Мовсеса Хоренаци и Зеноба Глака, согласно которым святой человек по имени Давид женил двенадцатилетнего Гри­гора на своей дочери Мариам[13].

Несколько раз в арабской и греческой редакциях «Жития» упоми­наются соседние с Арменией народы. Трдат приезжает встречать Григо­ра в сопровождении царей иберов, лазов и алуанов (греч., с. 159, араб., с. 147), Григорий посылает священников в страны иберов и лазов, а так­же в Алуанию (Кавказскую Албанию). Трдат присутствует на крещении с царями лазов, иберов и алуанов (греч., с. 164, араб., с 152). Этого нет в «национальной» редакции.

Следы знакомства первых армянских историографов с древним текстом Агатангелоса обнаруживаются и в другом. Мовсес Хоренаци, например, сообщая о прибытии Анака в Армению, пишет, что он оста­новился в области Артаз, где «были явлены мощи великого апостола на­шего» Фаддея. В «национальной» редакции нет даже упоминания имени Фаддея, в то время как редакция «каршуни»[14] прямо начинается повест-[10]вованием о мученичестве Фаддея. Косвенные свидетельства о знакомст­ве с «Историей Агатангелоса», причем с ее первоначальной редакцией, обнаруживает Павстос Бузанд[15], который наряду с именем Григория Просветителя упоминает и имя апостола Фаддея, добавляя, что о них было уже написано другими.

Согласно Гаритту, греческая редакция представляет собой отличную от «национальной» редакцию. Это то более краткое, то более разверну­тое изложение различных частей. В развернутой, например, более под­робно описаны рукоположение в Кесарии, визит в Рим. Она богата конк­ретными деталями, реалистическими чертами, живостью описанных сцен, тогда как «национальная» редакция пространна в своих описаниях чудес, преувеличениях при изложении общих мест, касающихся веры. Греческая редакция перекликается с сообщениями Павстоса Бузанда. Она дает совершенно иную историю проникновения христианства в Ар­мению, свидетельствуя о его появлении в Армении до Григория, о нали­чии там христианских общин. Согласно ей, архиепископ Леонтий, после рукоположения Григория епископом в присутствии двадцати трех епископов, вместо того, чтобы прямо в Кесарии совершить обряд руко­положения, повелевает епископу Себастии Петру сопровождать Григора в Армению и там посадить его на апостольский престол. И Григорий вместо Вагаршапата направляется в Аштишат и строит там церковь. Согласно Павстосу Бузанду, эта церковь в Аштишате играет столь важ­ную роль в жизни Армении, что становится главной церковью («ма­терью церквей»). О ее важности Павстос Бузанд говорит много раз. Следовательно, на протяжении всего IV века Аштишатская церковь за­нимала особое положение и играла важную роль . Если «национальная» редакция является продуктом официальной церкви, то «Житие Григори­са», т. е. первоначальная редакция, была продуктом южного или си­рийского течения. В V в., недошедшая до нас редакция должна была быть известна всем, однако после Эфесского собора (431 г.) и особенно в период борьбы с несторианами она была предана забвению, как это случилось с переводом Библии с сирийского языка. [11]

Следует полагать, что в дошедшей до нас «Истории Агатангелоса» наиболее древними частями были «Житие св. Григория», «Мученичест­во св. Рипсимэ, Гаянэ и их сподвижниц». К ним также относятся отдель­ные фрагменты повествования о событиях, связанных с крещением стра­ны, разрушением языческих храмов и возведением первых церквей. За­тем между этими частями была вставлена наиболее объемистая часть -«Учение Григория», занявшая половину всей «Истории». «Учение Гри­гора» (или «Поучение св. отца нашего Григория») уже в начальный пе­риод армянской историографии и апологетики находилось в составе «национальной» редакции, о чем свидетельствует историограф второй половины V века Лазар Парбеци. Говоря о своих предшественниках, в том числе и об Агатангелосе, он упоминает «Учение Григора» как составную часть «Истории», первого исторического произведения, напи­санного до него «блаженным мужем Божиим, святым Агатангелосом». На основе письменных первоисточников IV века автор стремился соз­дать целостное произведение, имея целью изложить историю возникно­вения армянской церкви, жизнеописание ее основоположников, а также в виде популярной проповеди раскрыть содержание нового вероучения, в краткой доступной форме изложить основные положения Священного Писания и дать им свое толкование.

Автор «Учения» в виде пространной проповеди раскрывает перед слушателями основные положения христианского вероучения, придер­живаясь той формы изложения, которая была свойственна ранним про­поведникам и апологетам. Наряду с обоснованием единобожия, учения о святой Троице, значительное место автор уделяет опровержению язы­чества. Он развенчивает многобожие, считая его порождением челове­ческого невежества. Апологетика христианской веры выдержана древ­неармянским автором в традициях древних защитников христианства, сложившихся в упорной борьбе против языческой религии, а также от­цов церкви III-IV вв. В ряде мест видна эрудиция автора, прекрасное знание не только Библии, но и трудов таких известных христианских пи­сателей и ученых, как Василий Кесарийский, Иоанн Златоуст, Ефрем Сирин, Кирилл Иерусалимский. Текст изобилует многочисленными ссылками и прямыми цитатами из Св. Писания.

Слово Վարդապետություն, вынесенное в заглавие данной части, имеет несколько значений и смысловых оттенков. Оно означает Учение, Поучение, Назидание, Проповедь. Мы отдаем предпочтение первому из них, ибо оно, Учение, охватывает и другие грани этого понятия, вы-[12]ражая и богословские, философские воззрения автора, и его назидатель­ные, проповеднические цели.

Все содержание «Учения» (§§ 259-715 по Агатангелосу) тематически можно разделить на следующие десять частей:

1. Единый Бог, Троица, Сотворение мира, Сотворение человека (§§ 259-273).

2. Краткое изложение Ветхого Завета от Адама до падения древнеев­рейского царства, Вавилонское пленение, освобождение и восстановле­ние храма (§§ 274-342).

3. Пророчества о пришествии Христа (§§ 343-376).

4. Вочеловечение, Рождество, Проповедь, Распятие, Погребение и Вознесение Христа (§§ 377-496).

5. Святой Дух и апостолы (§§ 497-509).

6. Обращение к армянам, призывы отказаться от язычества, покаяться и уверовать в Единого Бога (§§ 510-590).

7. Назидательная проповедь (§§ 591-640).

8. Воскресение из мертвых, второе пришествие Христа и Судный день (§§ 641-658).

9. Апостолы и их деятельность, проповедь Евангелия (§§ 659-706).

10. Божественная Троица, Соотношение Отца, Сына и Св. Духа. Со­шествие Единородного Сына и Св. Духа. Божественная благодать, спасе­ние и вечная жизнь (§§ 707-715).

Данное оглавление «Учения» весьма условно и приблизительно. Сам древнеармянский оригинал не имеет никаких подразделений и идет в ру­кописях сплошным текстом.

Древнеармянский автор, будучи современником и активным участ­ником формирования национальной письменности, охватил в «Истории Агатангелоса» почти все жанры христианской литературы своего време­ни — агиографию (жития и мученичества), историю, литургику, апологе­тику и т. п. Тем самым он дал последующим авторам своего рода про­грамму развития христианской книжности, которая была принята и в значительной степени выполнена армянскими учеными, писателями, пе­реводчиками V века. Таким автором, поставившим перед собой целью вслед за переводами дать начало отечественной литературе, мог быть лишь выдающийся проповедник и ученый, каким и был Месроп Маштоц[16]. Использованные автором в «Истории Агатангелоса» переводы позво-[13]ляют более точно датировать время появления ее первой, древней редак­ции 428-435 годами[17].

Совпадение ряда фрагментов, встречающихся у Агатангелоса и в «Житии Маштоца» Корюна (в частности, в Предисловии, III книге и да­же в «Учении» (II книга)) послужило отправным пунктом для определе­ния времени появления Агатангелоса и выявления первичности одного из этих сочинений. Традиционно считалось (М. Авгерян, Б. Саргисян и др.), что «Книга Григориса» написана в IV веке на греческом языке (или даже на латыни), следовательно, Корюн пользовался «Агатанагелосом». Б. Саргисян полагает также, что сочинение (или хотя бы часть его) было переведено на персидский в конце IV или начале V вв.

Однако в филологии после А. Гутшмида (которому следуют А. Дашьян, Г. Тер-Мкртчян, Г. Фндглян, М. Абегян и др.), утвердилась обратная точ­ка зрения, а именно, что «Агатангелос» использовал Корюна, следова­тельно, свое сочинение он написал после 440-го года, т. е. во второй по­ловине V века. Это утверждение можно принять с оговоркой, если учесть, что Корюн мог быть или действительно был редактором-соста­вителем «Агатангелоса», подготовившим дошедший до нас текст второй «национальной» редакции, в которой деятельность Григория Просве­тителя и подвиг Месропа Маштоца представлены одними и теми же сло­вами.

В 1980-ых — 90-ых годах арменовед А. Мушегян выступил с несколь­кими статьями и, оперируя новыми доводами, вновь вернулся к прежней точке зрения М. Авгеряна, Б. Саргисяна и др. о первичности Агатангело­са. Согласно ему, «История Агатангелоса» должна быть написана ранее Эфесского Вселенского собора (431 г.), а вторая часть книги — «Учение Григория Просветителя» еще раньше, в 410-ых годах, и автором его яв­ляется сам Маштоц[18]. Несмотря на то, что не со всеми положениями Мушегяна можно согласиться, в целом его исследование заслуживает серьезного внимания и дополнительных исследований.

Какую ценность представляет публикуемый труд для исторической науки и литературы?

Историческая ценность армянского оригинала «Истории Агатангело­са», особенно с учетом ее древних переводов на греческий и арабский языки, берущих начало от первоначального текста, признана всеми ис­следователями. Несмотря на национальную направленность дошедшей [14] до нас редакции[19], многие ее части в качестве исторических источников очень важны и уникальны. Как замечает Акобос Дашьян[20], два исследо­вателя XIX века — О. Гатрчян[21] и А. Гутшмид в оценке Агатангелоса, не­зависимо друг от друга, пришли к одному и тому же заключению. Гут­шмид говорит о трех главных выводах, к которым приводит изучение текста «Истории»: 1. «Житие Григора Просветителя» содержит ценные исторические фрагменты. Этот источник превосходен и историчен; 2. Мученичество Григора и Рипсимянских дев, также как Видение св. Григора, не имеет особой исторической ценности; 3. Третья часть (Об­ращение страны Армянской) — превосходный исторический источник[22]. И в самом деле, нельзя не признать значения этого древнейшего сочине­ния как для истории крещения армян, так и особенно для изучения до­христианской Армении, поскольку оно содержит уникальные сведения о языческом периоде истории Армении, пантеоне языческих богов, куль­товых центрах, географии древней Армении, о внутренней жизни стра­ны и пр. К этим трем выводам, которые касаются исторической цен­ности «Истории Армении» Агатангелоса, следует добавить еще один не­маловажный вывод о литературной ценности этого сочинения, сыграв­шего огромную роль в становлении и развитии армянской средневеко­вой литературы.

К ним надо добавить и соображения, касающиеся роли «Учения» для истории древнеармянской теологии и философской мысли, важной составной части «Истории Агатангелоса». Если «История Агатангелоса» является первым памятником армянской историографии, то «Учение» можно назвать первым памятником армянской патристики и апологети­ки, т. е. первым философско-теологическим памятником, появившимся на армянском языке после создания национального алфавита. Оно пред­шествует «Опровержению лжеучений» Езника Кохбаци и служит ему [15] первоисточником, как и «Многовещательные речи», также приписывае­мые по традиции Григору Просветителю, но принадлежащие, как и «Учение», по всей видимости, создателю армянской письменности Мес­ропу Маштоцу.

Уже в средние века дошедший до нас Агатангелос был переведен на ряд языков (греческий, сирийский, арабский, латынь, эфиопский, гру­зинский, коптский, славянский). Почти все иноязычные переводы берут начало от греческого, который был переведен с армянского в VI веке. Особенно большое распространение получила Метафрастова краткая ре­дакция (X в.). Из современных иностранных языков Агатангелос в XIX в. был переведен на итальянский (1843 г.), переводчик Габриэл Айва­зовский, на французский (перевод В. Ланглуа), шведский и английский языки. В 1970 г. Р. Томсон издал свой перевод входящего в сочинение Агатангелоса «Учения» на английском языке, а в 1976 г. — «Историю» с параллельным текстом на грабаре (древнеармянском языке). Вторым из­данием его перевод «Учения» был опубликован в 2001 г. в связи с 1700-летием крещения Армении. В 1977г. А. Тер-Гевондян перевел на совре­менный армянский язык «Историю», а в 1983 г. издал перевод «Исто­рии» и «Учения» вместе с параллельным текстом на грабаре. Следует сказать и о переводе на армянский язык греческого «Жития Григориса» (Охридская редакция), осуществленного Р. Бартикяном (см.: Новонай­денная греческая версия Истории Агатангелоса (Житие). Перевод с гре­ческого на арм. яз. Р. Бартикяна. Пред. и примеч. А. Тер-Гевондяна. «Эч­миадзин», 1966, с. 28-34, 46-51, 79-87. Переиздано в сборнике: Р. Барти­кян. Армяно-византийские исследования, т. I. Ер., 2002, с. 159-186).

На русский язык «История Армении» Агатангелоса переводится впервые. В средневековой славянской литературе имелось лишь краткое «Житие Григора», которое было обнаружено в Ассеманиевом Еванге­лии, написанном глаголицей в конце X — начале XI в. в Македонии. В Киевской Руси «Житие Григория Просветителя» и «Мученичество Рип­симэ и спутниц» известны с XI века. Их память отмечена в нескольких переводных Минеях 26-го — 30-го октября[23]. Имеется также: а) перевод с греческого на славянский язык Метафрастовой редакции, сделанной метрополитом Макарием в первой половине XVI века[24]; б) редакция Ди-[16]митрия Ростовцева, представляющая собой сокращенный вариант Ме­тафрастовой редакции[25]. Сентябрьские чтения, в которых помещен наз­ванный текст, были составлены в 1684-1705 гг. Есть и русский перевод этого текста[26].

Следует упомянуть еще об одном русском переводе. Речь идет о пуб­ликации Н. Я. Марром арабского перевода Агатангелоса с его параллель­ным переводом на русский язык (Петербург, 1908).

Нами в переводе на русский язык отдельно издано «Мученичество святой Рипсимэ и ее подруг» (Ереван, 1996).

Перевод «Истории Агатангелоса», издающийся накануне 1600-летне­го юбилея создания армянского алфавита и начала перевода Св. Писа­ния, надеемся, даст русскому читателю возможность оценить один из древнейших памятников армянской и общехристианской духовной куль­туры.

Перевод сделан с научно-критического издания древнеармянского текста «Истории Армении» Агатангелоса, осуществленного Г. Тер-Мкртчяном и С. Канаянцем (1909 г.). Нами учтены некоторые разночте­ния хранящегося в Вене (Конгрегация Мхитаристов) древнего ману­скрипта (палимпсеста), содержащего текст Агатангелоса, факсимильно изданного в Вене — см. 8ուշարձան («Памятник»), 1911 г.

Издатели критического текста разделение на главы взяли из II изда­ния (1822, Ортагюх). Оно принадлежало Григору Пештималджяну, кото­рый составил также оглавление, с указанием содержания каждой главы. Это оглавление-содержание он поместил в конце книги. Видимо, Пеш­тималджян опирался на I издание (1710, Константинополь), в котором в конце каждой страницы несколькими словами передано содержание [17] страницы. Такую картину представляют и несколько иных рукописей (см. Агат., рук. №№ 1668, 613, 612). Г. Тер-Мкртчян и Ст. Канаянц оглав­ление перенесли в начало. Для облегчения пользования сочинением они весь текст разделили на параграфы.

Мы вновь относим оглавление в конец книги, как во II издании и пе­реводе «Истории Агатангелоса» на современный армянский язык А. Тер-Гевондяна

В оглавлении нами опущено довольно подробное описание содержа­ния «Предисловия», отмечены только параграфы и страницы. Все оглав­ление-содержание взято в квадратные скобки.

Цитируемые положения из Св. Писания, указанные в критическом тексте в конце каждой страницы, у нас даны непосредственно в тексте. Следует иметь в виду, что древнеармянский текст Библии не во всех случаях совпадает с русским синодальным переводом, которым мы пользовались в нашей работе.

Имена Григор, Трдат, встречающиеся в разных местах в разном прочтении — Григор, Григорис, Григориос, Трдат, Трдатэс, Трдатиос, сохранены нами без изменения. Собственные имена, названия монас­тырей даются в армянском прочтении, а в скобках в первый раз на русском языке: Лусаворич (Просветитель), монастырь Ованеса Карапета (Иоанна Предтечи), церковь св. Степаноса Нахавка (Стефания Первому­ченика) и т. д.

«Житие и история святого Григора» и «Обращение страны Ар­мянской» переведены Кнарик Тер-Давтян.

«Учение Григора Просветителя» и «Предисловие к Истории Агатан­гелоса» переведены Сеном Аревшатяном.

Ими же написаны примечания к соответствующим частям перевода.

 

[Исторический раздел] | [Агатангелос - Содержание] | [Библиотека «Вехи»]

© 2006, Библиотека «Вехи»


[1] См.: Овсепян, с. 57-63; также: Аракелян, с. 41-47.

[2] Себеос, с. 150.

[3] Мовсэс Каланкатуаци, с. 65.

[4] Об этом см.: Ананян, Следы, с. 9, примеч. 9.

[5] См.: Peeters, p. 94. См. также: Акинян. Празд., с. 600-614.

[6] Подробную библиографию к Агатангелосу см.: Анасян, с. 151-213.

[7] См.: Марр. Изданный Н. Марром арабский текст в начальной части дефектен. Нехватает нескольких страниц. Позднее А. Тер-Гевондяном была издана рукопись, содер­жащая полный текст арабского перевода /см.: Араб. Агат/.

[8] Там же, с. 162-163.

[9] См. Garitte.

[10] Там же, с. 336.

[11] Подробнее об этом см.: примеч. 3 к § 853. l2 Garitte, с. 307-310.

[12] Garitte, с. 307-310.

[13] См.: примеч. 3 к § 853.

[14] См.: Каршуни. Редакция «каршуни» /арабский текст, написанный сирийскими бук­вами/ была издана М. ван Эсброком по рукописи 1732-3 гг. В рукописи указано, что «каршуни» переписан со списка 1178 г. По мнению Эсброка, сирийский протограф был пере­веден с армянского. Сирийский протограф также был найден Эсброком и издан, см.: Esbroeck. Le resume, p. 291-358.

[15] См.: Павстос Бузанд, III, 3, с. 19; III, 14, с. 47; IV, 4, с. 84.

[16] См. об этом: Саргисян Б., с. 400-408; Марр, с. 157 и 182; Аревшатян, с. 48-52

[17] Варданян Р., с. 33 и др.

[18] См. Мушегян, №№ 4, 5,6.

[19] Р. Томсон усматривает двойное значение «национальной» редакции: «Исторически оно давало импульс для трансформации жизни и культуры Армении. Григор и Трдат заго­тавливают память для национальной истории, и поэтому понятно, что события, длившие­ся столетие, позднее рассматриваются в промежутке немногих лет. Но поздние фигуры традиционны и трудноуловимы и в политической истории Армении неясны и спорны» /см.:Thomson, Предисловие, с. X/.

[20] См.: Дашьян, Агатангелос у сирийского епископа Георга и исследование книги Агатангелоса, с. 89.

[21] См.: Гатрчян, с. 89.

[22] См.:Gutschmid, с. 90.

[23] Подробнее об этом см.: Айвазян, с. 54-56.

[24] Мучение Григоріа, епископа Арменьского, и Рипсимии и Гаияніи и других 30 и 6 дев, пострадавших во Арменехъ, в Калавъдъенувое. — см.: «Великие минеи четіи. Собранныя всероссийским Митрополитом Макарием. Сентябрь, дни 25-30», изд. Ар­хеографической комиссии, Санкт-Петербург, 1883, с. 2221-2267.

[25] Житіе и страданіе святого священномученика Григоріа, епіскопа Арменіи Великія, и с ним тридесяти и седми девиц- см.: «Книга житій святых на месяц септемврій Ди-митріа, митрополіта Ростовскаго», Киев, 1855, ст. 252г-259г.

[26] «Житие и страдание святого священномученика Григория, епископа Великой Арме­нии, и с ним тридцати семи дев» — см. в след изд.: «Жития святых на русском языке, изложенные по руководству Четьих-миней св. Димитрия Ростовского, с дополне­ниями из Пролога», книга I /месяц сентябрь/, Москва, 1902, с. 653-666. Др. изд.: «Жи­тия святых на русском языке, изложенные по руководству Четьих минеи св. Дмит­рия Ростовского. С дополнениями, объяснительными примечаниями и изображе­нием святых», книга I /месяц сентябрь/, Москва, 1903, с. 653-666. Подробнее о сла­вянских и русских изд. «Жития» см. также: Анасян, с. 180-182.